IPB

( | )

Rambler's Top100
Подписка на новости портала Цитадель Олмера
Правила Литфорума
Незнание не освобождает от ответственности.
Об аварии на сервере
Может, в том мире какие-то ущербные эльфы?
тема "ляпов и ошибок"

Альтазир
7 V  < 1 2 3 4 > »   
Reply to this topicStart new topic
Ржавые гвозди для "Гибели Богов", (аргументация к дуэли)
V
Aeternitatis
12 February 2005, 6:04
#11


Дракон Времени
*****

Энциклопедист
1 334
25.3.2004
Река Времени
3 538



  8  


Наша команда извиняется за длительную проволочку. Так случилось, что все из нас очень занятЫе люди.
Работа идет, но слишком медленно. Сложно что-либо написать или по достоинству оченить чужой пост после напряженного трудового дня.
Господин Глумов написал не мало. Думаю судьи поймут, что написать ответ разумных размеров, внятный и объемлющий все поднятые вопросы непросто.

Мы просим еще недели две времени для подготовки. Ну уж очень все заняты.


--------------------
Координатор [url="http://encyclop.perumov.com/user.php"]Энциклопедии Упорядоченного[/url]

Можно обсуждать статьи энца в [url="http://encyclopia.livejournal.com/"]обществе энциклопедии Упорядоченного в ЖЖ[/url].
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 21:20
#12


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Пролог

Для стрельбы готовы пистолеты…
А. Городницкий


Дамы и господа!

Я от лица нашей команды рад поприветствовать Вас в нашем виртуальном зале, коей стала данная тема. Арде!

Господа Судьи, Верховный Ареопаг. Легкий поклон. Да будет Ваше судейство справедливым, а взгляд беспристрастен.

Герр Глумов, Вы так хотели этой дуэли. Вы получите свое удовлетворение. Перчатка поднята – не отступить!

Все остальные, кто следит за дуэлью, - мы постараемся утолить Ваше любопытство.

К этому моменту мы шли долго, значительно дольше, чем хотелось бы. Увы! Трудности подстерегали нас на каждом шагу. Начиная с выбывания соратников по независящим от них обстоятельствам и заканчивая нашей (или же только моей?) великой спутницей – ленью. Но мы, несмотря ни на что, все же дошли, герр Глумов, спасибо Вам за Ваше долготерпение.

Клянемся, что всеми силами будем защищать Гибель Богов от попыток прибить ее ржавыми гвоздями куда-либо.

Вперед! И пусть нам светит Солнце!



--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 21:22
#13


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Вступление

Когда таланты судишь ты, —
Считать их слабости трудов не трать напрасно;
Но, чувствуя, что в них и сильно, и прекрасно,
Умей различны их постигнуть высоты.
И. А. Крылов

И так ли важно, чья сторона
Сильна и резон на чьей?
Ведь вот, к примеру, идет весна,
И кто помешает ей?
М. Щербаков


Позвольте еще раз поприветствовать Вас, герр Глумов, уважаемые судьи, господа зрители.
Впечатление от обвинительной речи сложилось разное, неоднозначное, но все признали за Вами серьезно проделанную работу. Это в статье привлекает: Вы, по крайней мере, хотите казаться последовательным в своих обвинениях. Тем не менее, Вашей статье присущи и сумбурность, и чрезмерная субъективность, желание загнать все в свои единственно правильные рамки. Вызывает недоумение и структура поста. Заявив достаточно четко свои претензии к произведению, Вы опускаете два первых - и сразу переходите к третьему пункту своих обвинений. Не раз повторяется упрек в том, что «автор не напрягся даже объяснить». А самому подумать слабо?
Начинаете Вы с того, что даже отказываетесь обсуждать «простоту сюжета» (сюжетом Вы, видимо, именуете фабулу, ибо сам сюжет построен вовсе даже не линейно, и уже по одному этому совсем не прост). Но, видите ли, сюжет не роскошь, а средство донесения идеи. И если донести желаемое до читателя можно без дополнительных усложнений, что в этом плохого? Автор выразил то, что хотел выразить. Мир знавал огромное количество великих произведений, сюжет которых не может похвастаться сложностью и запутанностью. А вот количество героев вообще не является критерием оценки произведения. В романе Германа Гессе «Степной волк» герой вовсе один! Остальные даже не массовка – декорации. Но это не мешает многим считать этот роман прекрасной книгой. А в "Фаусте" Гете количество героев явно зашкаливает. Но в этом калейдоскопе трудно уследить за смыслом. Или другой пример, знаменитая «Илиада» Гомера. Даже во время чтения невозможно удержать в голове всех героев; список кораблей, и тот - Мандельштам (а за ним и остальные) только до середины прочесть смог. Вы можете сказать, что эта книга пропитана высоким психологизмом? Или что она плохая?
Впрочем, порой, увлекшись, г-н Глумов забывает, что он ненавидит Гибель Богов и восклицает: "Ну, хоть немножко поподробней! Всего чуть-чуть, одну, самое большее - две странички лишку, пожертвовав парой десятков чешуйчатых гадов… Ник Даниилович, ну покажите же своих героев не в броне и крови ". И это относится к книге, которую он с таким трудом прочел…
Вывод, напрашивающийся из представленного Вами для обсуждения таков: дело для Вас и в том, что написано, и в том, как написано. Речь идет о совершенном жанровом несовпадении. Из написанного Вами я могу заключить, что Вас привлекает мелодрама. И слезливая сцена «у очага», и всеобъединяющий, жизнеутверждающий хэппи-энд, и попытка расположить героев подобным образом: наши – вызывают сочувствие, не наши – в принципе не могут вызвать сочувствие (кстати, меня учили, что герои должны вызывать не сочувствие, а мысли), – все это суть признаки жанра мелодрамы. Но вот беда, Гибель Богов никак не мелодрама. Авторское определение жанра – летопись. Однако мы знаем, что в русской литературе авторское определение жанра почти всегда не соответствует действительности. И Гибель Богов, конечно, не летопись. Хотя бы потому, что появление первого лица в тексте для летописи невозможно. Кроме слишком общего определения «роман», наверное, можно назвать Гибель Богов «эпической сагой», то есть чем-то средним между сагой и эпосом. И скандинавский антураж играет здесь не последнюю роль, как в общем жанровом определении, так и в конкретных характеристиках персонажей, в чем мы убедимся позднее.
Ну, а рассуждая о психологии, Вы сами и сформулировали главное правило: каждому свое «по сугубо личным причинам». Можно лишь дополнить Вашу мысль. Иногда «именно эти самые "живость, теплота и уязвимость"», прописаны с такой «изрядной наивностью и нарочитостью…», что превращают образ в слащавую пастораль, напрочь лишая его любых претензий на жизненность.
Можно было бы провести более подробное сравнение «Гибели Богов» с известными произведениями эпического жанра, такими, как «Илиада» Гомера, «Старшая Эдда», «Песнь о Нибелунгах» – увы, мы не располагаем достаточным для такого анализа временем.
Но довольно общих фраз, перейдем к делу.



--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 21:27
#14


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Эта часть нашей статьи преследует сразу несколько целей. Поскольку г-н Глумов был весьма многословен и вместе с тем никак не прокомментировал первые два обвинения в адрес Гибели Богов («простота сюжета» и «полное отсутствие внутренней логики»), мы решили, что будет уместно свести несколько вопросов в одном блоке статьи.
Предварительно хотим заметить, что «Гибель богов» - основополагающая книга большого цикла об Упорядоченном. В ней мы находим сведения о многоразличных Силах, действующих в описываемой Вселенной; тут представлена иерархия этих сил, их взаимоотношения.

Огромное и Необъятное беснуется, ревет, клокочет и пенится, шумит и бьется в непонятных порывах. Иногда в нем нечто отдаленно похожее на живое существо поднимает свою косматую голову, поднимает лишь для того, чтобы сразу раствориться, вернувшись в свое первозданное состояние. Таков первородный Хаос. В нем все. Он дик и всемогущ. Он бескраен. И вот в этом диком и беспорядочном движении рождается Жизнь. Бесценная Жизнь, хрупкая и прекрасная, Жизнь как противопоставление Хаосу.
Огромный хрустальный шар - Сфера Миров, из каких состоит Упорядоченное. Но сверкающий Шар этот не един, Жизнь внутри него не стоит на месте. Творец, создавший Жизнь, покинул свое детище, предоставив его самому себе. В этой Сфере есть место каждому: большому и малому, отвратительному и прекрасному, низкому и великому. Все уживается в нем.
Искры Пламени Неуничтожимого – частицы дыхания Творца – насыщают Упорядоченное магической силой. Через три Источника, питающие Мировое Древо, изливается в Мир магия. Непонятные нам странные существа, грозные и прекрасные, населяют эту Сферу, а сквозь миры ходят Истинные Маги. Вот сверкнул своим глазом Лунный Зверь, – говорят, прародитель Магов, познавший музыку Великой Арфы Ночи, а вот - скрепляющим гвоздем в Сфере Миров возвышается Замок Всех Древних. Населено Упорядоченное самыми разнообразными существами: эльфы, орки, гномы, альвы, тролли, хедды, гоблины, морматы, люди, фениксы, левиафаны – всех и не перечислить. Грозные Боги наблюдают за жизнью со своих высоких Престолов, а над всем этим – два Брата, два Столпа Третьей Силы, Орлангур и Демогоргон, представляющие Великий Предел между Тьмой и Светом, что сплетаются вокруг них в своем причудливом танце…Таково Упорядоченное.


А вне этого великолепия по-прежнему пребывает Хаос. Это стихия - слепая, но мощная. Однако и у нее есть апологеты, противники порядка, которые умеют использовать в своих целях силы Хаоса. И в невообразимой дали, за пределами Хаоса, лежит Ничто, в котором, тем не менее, обитает ужасное Нечто – Неназываемый, надежно огражденный Творцом от Упорядоченного. Есть Дальние Силы. Никто не знает, кто они и где обитают, но они периодически вмешиваются в дела Упорядоченного, исходя из своих представлений о Равновесии Сил. Закон Равновесия Сил – один из основополагающих в этой Вселенной. На нем держится Магия Упорядоченного – всякое магическое действие равно противодействию.
В начале времен мир был прекрасен и юн, правили им Древние Боги – ныне отзвук прошлого, а сам мир представлял собой красивую эпическую сказку, очень похожую на скандинавские мифы. Древних богов никто не творил и не призывал. Они возникли разом с мирами, как их душа, как воплощение стихий этих миров. Но что-то нарушилось у престолов Творца, и в Мир пришли Молодые Боги, разбившие прежних владык Упорядоченного. Считается, что Молодые Боги - любимые дети Творца, и им он отдал Миры, дабы они правили мудро и справедливо. Так ли это – не знает никто, кроме Богов и самого Творца.
Древние Боги были частично уничтожены вновь пришедшими, частично повергнуты, а кое-где на задворках миров даже просто позабыты. Лишившись смысла существования и доступа к магической энергии Источников, эти боги стали "вампирами", получая силы из страданий оставшихся в их подчинении народов. Лишь гордый Один (сумевший выжить в великой битве на Боргильдовом поле) остался топтать просторы Большого Хьерварда. И при этом не опустился до существования за чужой счет.

Но не все самозародившиеся силы имели масштабы единичного мира. Магический разум Упорядоченного, стремление к Знанию всех живых существ персонифицировалось в Орлангура, Золотого Дракона Абсолютного Знания. А все души умерших собрались в Дух Соборной Души (аналог духа у средневековых схоластов), Демогоргона. Эти Душа и Мозг – могучие силы в пределах Упорядоченного, с ними вынуждены считаться и Боги. И во всей этой сложной круговерти есть существа, живущие исследованием и познанием мира магии. Это – Истинные Маги, что обитают в Замке Всех Древних. Поколения их сменяют друг друга, и каждое новое Поколение, пройдя суровое Ученичество под бдительным надзором Древних, вступает в Мир, чтобы познавать и изменять его. Однако выясняется, что юных магов учили довольно однобоко. Уже потом Хедин начинает узнавать вещи для него совершенно неожиданные, однако во многом определившие его дальнейший путь:«Хрофт раскрыл мне глаза на великое разнообразие Сил, Древних и Дальних; …именно он перевернул все мои представления о Реальности… о Светлом и Темном в пределах этого Мира».

Что же это за «великое разнообразие сил», действующих в Упорядоченном? Перед нами предстают: Хаос, Молодые Боги, Дальние Силы, Истинные Маги, Третья Сила – это вселенские, грандиозные по масштабу игроки. А кроме них, есть еще Лунный Зверь, никем почти не понятый, есть странные люди из Мира Источника со своей магией, кстати, собственной магией обладают почти все расы Упорядоченного, от привычных эльфов или троллей, до загадочных Желтых Скорпионов, живущих в Нижних Мирах. Есть совсем уж непонятные Древние Силы, и удивительные Драконы Времени.

А теперь попробуем взглянуть на расстановку сил в Упорядоченном перед Восстанием Хедина. С первых же страниц мы узнаем о начинающейся войне между «молодым и алчным королевством Химнвагар», которое поддерживают маги острова Брандей (впоследствии оказавшиеся служителями Хаоса) и Хранимым Королевством, вотчиной Магов Поколения, опирающихся к тому же на помощь Молодых Богов. А потом Ночная Всадница, Ученица кого-то из Истинных Магов, нападает на твердыню Дальних Сил. В Мире уже открыто идет война между Сигрлинн и Дальними, и хотя никто не знает, зачем Волшебнице это нужно, ни Поколение, ни Ялини (в свите которой состоит Сигрлинн) этой войне не препятствуют. А то, что в начинающуюся свару Видрира с Хьерлейвом собирается вмешаться остров Брандей, видимо, говорит о вполне естественном противостоянии Хаоса и Богов Упорядоченного. Таким образом, война, пусть и не всеобщая, уже идет в пределах Упорядоченного.

Ну что ж, давайте посмотрим на конкретных героев и на те их качества, что вызывают отклик в душах читателей, ну, и на то, «как эти качества раскрывает автор».

Итак, хотите начать с мотивации – пожалуйста.

Тогда сразу же к Вам вопрос: где же Вы прочитали, что Хедин «жаждет власти»? Что-то нам такого не попалось. И вот еще, что значит мнимая или подлинная обида? Вообще-то обида понятие вовсе субъективное, если кого-то задели за живое, для него эта обида самая что ни на есть подлинная, в случае же когда обидели другого, так почти всегда это будет казаться мнимым. Так что не стоит судить столь категорично о подлинности чужих обид.

Что хочет Ракот? Да вся романтическая литература скажет Вам, что он хочет! «Я славно пожил, я знаю счастье! Я храбро бился! Я видел небо! Ты не увидишь его так близко! Эх ты, бедняга…». «Но будет время, и капли крови твоей горячей как искры вспыхнут во мраке жизни. И много смелых сердец зажгут безумной жаждой к свободе, к свету». Разве Вам не знакома идея романтического бунта, самоценности восстания? Ну, почитайте тогда романтиков, хоть русских, хоть зарубежных.
Сигрлинн… где же Вы нашли, что она мечется? А что же до целей ее, то они просто не указаны открытым текстом, но это совсем не значит, что их нет. Просто для повествования не важно, в чем именно они состоят, но что они есть – явствует из текста, хотя бы из того, что она враждует с Дальними. А почему враждует… Если Вы хотите, чтобы автор объяснял ВСЕ, Вам не художественную литературу надо читать, и уж тем паче не фантастическую.

Ну, а тайна Молодых Богов покрыта мраком только для Вас. Ответ есть в книге, просто нужно слегка напрячься, чтобы его увидеть. Эта тайна – право на власть. Тема власти затрагивалась уже и в Кольце Тьмы, здесь вот – развитие. Пару Олмер-Хедин объединяет, прежде всего, право на власть. Оба задаются вопросом: по праву ли властители занимают места на престолах? Их война почти полностью обоснована правом на власть. Интересно, это даже не желание исправить, улучшить существующее положение, это как раз претензия к несоответствию.

Нельзя не заметить, при этом оба героя определяют это право, как право силы. Хедин так прямо и говорит Молодым Богам: хватит у вас силенок справиться с Неназываемым (а за одно и с нами) – значит, ваше право всем распоряжаться: «…тогда мы все поймем, что вы по праву поставлены владеть и править Упорядоченным. Наш мятеж прекратится тогда сам собой». Олмер вроде бы не замечен в подобных формулировках, но и у него проскальзывает – раз вы (эльфы, Валар) не можете ничего с нами поделать, значит, нет у вас права распоряжаться нами.
Но вот ведь что интересно, право силы у Ника Даниловича не изначально заданная величина. И определяется она ответственностью. Это цепочка – прав тот, кто сильнее, но сильнее всегда окажется тот, кто возьмет на себя ответственность. И Молодые Боги, заметьте, утратили свою божественность именно в тот момент, когда решили сбежать, бросив Упорядоченное на съедение Неназываемому.
Позиция Молодых Богов, конечно, понятна, как понятны позиции всех остальных сторон, просто они, может быть, Вам лично более симпатичны? И из каких же это моментов следует, что властвуют Молодые Боги «довольно справедливо и вполне добросовестно», не из бегства ли из Упорядоченного? А «невмешательство и гуманизм» это, может быть, «оживление Редульсфьелля»? И о «покое кладбища» Хрофт говорил, скорее всего, не в этом смысле, не в военном, действенном, что ли, а в идеологическом. Как можно было бы сказать о коммунистической власти в России и прочих странах соцлагеря.

«А Хаген, по имени коего названа собственно книга первая», собственно, не есть главный герой smile.gif. Вы очень удивитесь, если Вам скажут, что главный герой в книге не персонаж, а отношения?

Уязвимость или неуязвимость можно считать вообще вещью к делу не относящейся, а, попросту говоря, Вашей придиркой. Какой же вариант Вас больше устроит, если героев поубивают на второй странице (на чем и завершится книга) или если они не будут выкладываться никогда? А вот Пушкин Руслана вообще только живой водой полил – и на тебе, славный князь опять как новенький, а был, между прочим, убитый наповал. Позволим себе лишь заметить, что, во-первых, нам кажется, автор всегда объяснял, откуда берутся силы у «выложившегося». А во-вторых, спросите-ка у тех, кто занимался спортом более-менее профессионально – даже «выложившийся» спортсмен способен вскочить и «выложиться» еще раз. Для многих степень уязвимости персонажа – дело десятое, главное – его действия в определенных ситуациях, его мысли и прочие проявления жизнедеятельности.
Перейдем к образам. Хотите взять этих – что ж, давайте, поговорим о них.

Хаген. Вас ужасает много жестокости от рождения? Да еще и так прямо, в лоб заявленной? Ну, опять – жестокость есть неотъемлемая составляющая эпического мира. А эпос еще ничего не знал о политкорректности, а потому не умел прикрываться гуманизмом и крошить на салат всех непохожих на тебя (орков или троллей, например) исключительно ради всеобщего блага. Эпический герой всегда жесток, именно от рождения. А читать и лечить Хедин своего Ученика, между прочим, тоже научил («вылечил» же он притворявшегося Хедина), нам просто неизвестно, что было раньше. И тут хочется спросить Вас, уважаемый, много ли Вам известно детей, которые в этом возрасте (пять-шесть лет, кажется) сами бы хотели научиться читать или лечить, да и хоть бы даже драться? А для Хедина было важно, чтобы Хаген считал, что сам хочет вырасти таким, потому на этом делается акцент. А вот, например, "Война и мир" Толстого. Отнюдь не жестокий маленький Петруша Ростов говорит: "Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил".
Да, Хедин его формировал, а Вас, Вы думаете, не формировали? Вы выросли сами по себе, без всякого влияния? Любого человека формирует окружение, причем иногда формирует весьма навязчиво. В этом отношении Хедин очень чуткий и деликатный учитель. Он умеет добиться того, чтобы ученик сам стремился к тому, что ему (наставнику) потребно. «Хаген ни от кого не терпел поучений; даже Учитель, объясняя ему что-то новое, всегда вел разговор так, что Хаген словно бы сам приходил к новым выводам».

Далее, Вас возмущает, что Хаген (когда жгут его селение) бросился не к матери, а к Хедину. Ну, так сами же и объяснили феномен: Хедин застил ему весь остальной свет. Учитель был ему дороже матери (которую, кстати, не Маг такой сделал). А попробуйте-ка Вы вырастить ребенка, также привязанного к Вам, как Хаген к Хедину. Думаете, это так легко? И почему Вас все время возмущает то, что преданность Учителю так сильна в Хагене? Особенно интересна фраза: «но преданность Учителю оказывается превыше чувств». А что, преданность – это не чувство? Вообще, нам кажется, Вы как-то странно подходите в этом вопросе к свободе выбора. По-вашему, если бы Хаген выбирал другую парадигму поведения, он бы реализовал свое право выбора, но поскольку он выбирает такой путь (неугодный Вам), так никакой свободы в этом нет. Как же это понимать?

«Команда уголовников» – это нормальная эпическая дружина, приобретение всего имущества «с боя» (кстати, а где Вы прочитали, что жену Хаген взял с боя?) – тоже нормальная эпическая парадигма. Законы жанра, понимаете ли. Почему Вы не ругаете за это Зигфрида, например? Вам мало любви и семьи? Ну, так вот, любви Зигфрида (из-за которой он, кстати, погиб) одна строфа, о любви Менелая (из-за которой приключилась троянская война, между прочим) вообще ни слова, сын Одиссея упоминается только постольку, поскольку из-за него папаша загремел «под ружье». Зато боев
Зигфрида, троянской войны, странствий Одиссея – сами знаете сколько. Опять законы жанра.
А потом Вы говорите о выборе. Плохо говорите. Думается, оттого, что сам этот выбор Вам не нравится. Как-то даже неудобно говорить, что Добро и Свет – не одно и то же, что Добра для всех не бывает в принципе (по крайней мере, наше сознание не способно его выявить). Сигрлинн пытается лишь побудить Хагена действовать в ее интересах. Или Вы думаете, что попытка пленить его тоже склонение к Добру и Свету? Странные тогда у Вашего Добра методы. А что значит «сам сомневался» или «не сам»? Вы считаете, что люди сомневаются, делают выбор исключительно «сами», без влияния «окружающей среды»? Да всех людей что-то «пробует», другие люди, ситуации, природные катаклизмы, наконец.

Ну, а насчет так не понравившейся Вам сцены «посмотреть», Вы не думали, что в этой ситуации Хаген может «посмотреть» не только на побоище (как утверждаете Вы), а и на его результат, коим, возможно, окажется гибель Учителя? Понимая это, Хаген и хочет находиться не в укрытии, где он ни о чем не будет знать и ничего не сможет сделать, а на месте событий. Под «сделать» я, естественно, имею в виду умереть рядом с Учителем. Так же, как в конце, помните: «Он готов был прозакладывать самого себя кому угодно за возможность оказаться сейчас в цитадели Богов, чтобы умереть рядом со своим Учителем». И почему Вас так возмущает верность Хагена? Не всем же так нравятся Молодые Боги, как Вам. Даже если они могут предстать перед смертным, ну, очень величественно.

Да и само величие может быть разным. В мире существуют разные его проявления, и люди, сообразно своим склонностям, почитают разные аспекты величия. Вот Хранители Покрывала Ялини, для которых нет ничего величественней и священней этих прекрасных (действительно невероятно прекрасных и удивительных) лесов. И они посвящают всю свою жизнь служению и поклонению величайшей в их глазах Богине, которая создает подобное великолепие. А вот простой воин, сын деревенского кузнеца, пришел в эти леса. Да, он признает этот мир «прекрасным и удивительным», и на миг в его сердце вспыхивает тоска по красоте и спокойствию и желание поселиться в этих сказочных местах. Но воин воспринимает его как наваждение, да для него это и есть наваждение. Ибо настоящая его жизнь и подлинное величие – это скрип весел «дракона», скрежет стали меча, резкие команды тана, всегда своевременные, «и тихий голос волшебника Хедина, долгими зимними вечерами… рассказывающего всем, кто хотел его слушать, чудесные истории из былых дней Хьерварда, словно сплетая удивительную сказку…». Эта сказка не менее прекрасна и величественна, чем леса Ялини, и жить в ней ничуть не зазорнее, чем в Редульсфьелле.

А идеалы, за которые сражается Хаген, это честь Учителя. Для Хедина освободить Ракота – дело чести. И замечательно, что из всех героев «Песни о Нибелунгах» Хедин выбирает себе в Ученики именно Хагена (не Зигфрида, не Гуннара даже). Хаген – образец вассальной верности, преданности своему сюзерену. Герой, для которого не существует ничего более важного, чем честь сеньора. И таков же тан Хаген, он сам, по своей воле ставит во главу угла План своего Учителя, ведь для того следовать Плану, значит сохранить честь.

Причины же вражды Хедина с Магами и Богами могут быть самые разные, вплоть до бытовых. Вас возмущает, что в книге это не разжевано до состояния детского питания? Ну что ж, попробуйте слегка подумать сами. По этому поводу можно заметить, что действительно «вопрос этот за годы обучения звучал, и не раз», равно как и ответ на него. Мы не знаем как именно, какими педагогическими приемами, но Хедин добился того, что Хаген понял его, поверил и принял его взгляд на причины и необходимость этой войны. Ведь ему, своему Ученику, «Хедин немало рассказывал о нравах и обычаях Магов; недаром он и сам ушел от них».

Кстати, Ваше требование подробностей показалось нам несколько удивительным. И вот почему: мы привыкли к тому, что «морально-этические аспекты бытия» показываются через действия персонажей в тех или иных ситуациях, а не в пространных монологах на заданную тему. Это, конечно, заставляет читателя пошевелить мозгами, но зато и превращает произведение в роман, а не в морально-этический трактат.

Так что выходит, итог Хагену таков: он не вписывается в рамки Вашей любимой мелодрамы! Позор ему!

Хедин. Прежде всего, смотрите Приложения 3 и 4, где изложены некоторые мысли о Гибели Богов вообще и о Хедине в частности. Ибо здесь не хотелось бы повторяться. Попытаемся высказаться только по существу Ваших, кажущихся нам несостоятельными, аргументов.
Начнем с того, что изложили Вы совершенно не верно. Пойдем по порядку Вашего изложения. Что у Хедина было «поначалу», мы не знаем, да это и не важно. С какой целью Хедин создал Ночную Империю, мы тоже не знаем. И откуда же у Вас сведение о том, что это была «военная тирания», а Ученики Хедина были тиранами? Уж не из обвинительной ли речи Сигрлинн? Тогда это, простите, смешно. А еще, между прочим, Маги называли Хедина Вековечным Злом. И что? Вы приводите оценку врага, да еще тогда, когда враг обвиняет. И Вы действительно принимаете всерьез все эти моря крови, горы трупов и т.д.? Это все и правда напоминает обиду брошенной любовницы.
Да и, кстати, как-то не очень верится, что Хедин управлял Ночной Империей. Это Ученики его управляли, а ему оно, наверное, и не надо было. И с Учениками там что-то не понятное. Последний из них, Хаген из Тронье, лишь вассал королей (понятно, что это аллюзия на Нибелунгов, но все же странно). Теперь, с Хрофтом дружбу завел Маг значительно раньше: «Голубой Город и Сигрлинн остались в прошлом, Ракот отдалился, готовя свое Первое Восстание…», - это о том времени, когда он уже водил дружбу с Древним Богом.

И позвольте спросить, откуда это у Вас сведения, что Сигрлинн «отчаялась объяснять Хедину, что он поступает дурно»? Напротив, можно заключить, что никто ничего ему не объяснял. Ибо Хедин «с великим изумлением в конце концов увидел огромного черного Замкового Ворона, вестника войны, на окне своего покоя… Ворона из Замка Всех Древних, принесшего мне вызов Сигрлинн».
А кто же Вам сказал, что «Сигрлинн создавала – обиженный Хедин разрушал»? Уж не сама ли Сигрлинн? Мы, например, наоборот, прочитали, что Хедин создал Ночную Империю (хорошую ли, плохую, здесь не важно), а Сигрлинн взяла да ее и разрушила. А вот примеров обратного как-то не нашлось.

Далее, откуда Вам известно, что Хедин «постарел, сделался желчен и подозрителен»? Сам Хедин говорит, что он «стал другим», Другим по отношению к Магам, но каким именно? Не есть ли эта его инаковость как раз верность старым стереотипам? Ведь потом, когда Хедин узнает, что Мерлин рылся в его покоях, и понимает, что для этого нужно измениться самому (т.е. Мерлину), он по-настоящему ошеломлен: «Мерлин изменился. Что для него теперь Поколение, его неписаные законы и традиции? Пустой звук?»

Что можно сказать на Ваше обвинение в отсутствии стратегического мышления - «я помогал ему [Хрофту] – потому что уже тогда понимал, что с Молодыми Богами мне не по пути». Это было задолго до описываемых событий. Так что не буксует фантазия Хедина, и место Мерлина для него не цель, а средство: «Мне нужно осуществить слишком многое; задумано небывалое, и для этого мне – как первая ступенька – нелишне было бы место Главы Совета».

А вот самое интересное – «настоящим мотивом Хедина была власть». «Цитату в студию» ©! Давайте же посмотрим на цитаты. «…И это мое предательство, неважно, вольное или невольное, жгло меня, и спастись от самого себя я мог лишь одним способом» - Вам понятно, каким? «…И приближался день, когда я смогу вернуть долги всем и каждому, в том числе и Ракоту». «Словно два огненных болида мы неслись сквозь миры. Тысячи и тысячи глаз искали нас, тысячи языков, захлебываясь, передавали вести о нашем появлении… спешили поскорей передать страшные слова дальше: Ракот восстал! Ракот идет! Обо мне не упоминали, но тщеславие никогда не числилось среди моих пороков». «…Мне нужно было отвлечь их чем-то, но отвлечь так, чтобы не возникло и тени сомнения – Маг Хедин рвется к власти, к магическим амулетам, но не более». Всем должно было показаться, что Маг Хедин рвется к власти, вот Вам и показалось, уважаемый. smile.gif

Для достижения своих целей солгать Ученику (как утверждаете Вы) Хедин не готов: «…лгать своему Ученику я не хотел…». Не готов он также «недрогнувшей рукой отправить на верную смерть тысячи воинов». Т.е. отправить на смерть готов, но отнюдь не «недрогнувшей рукой». Да, провожая войско на Авалон, Хедин думает, что все, кроме Хагена, погибнут (Хагена он все-таки намерен вытаскивать отовсюду). Но ему горько и больно об этом думать, он страдает. Это мысли не равнодушного полководца, но человека, приносящего необходимую, хоть и тяжелую жертву. А как Вы думаете, достигнет ли своих целей тот, кто ничем не готов ради них пожертвовать? Это не к тому, что «цель оправдывает средства», хотя и этот вопрос так и не решен до сих пор. А к тому, что любая цель требует хоть каких-то средств для осуществления, а чаще всего еще и жертв.

Еще хотелось бы сказать об отношении к Хагену. Ну да, использует, ну да, не по-человечески. Но, заметьте, Хедин никогда не посягает на свободу Хагена, никогда не идет против его воли (по крайней мере, нам не вспомнить ни одного такого места). Наоборот, Хаген из Учителя “веревки вьет”, если разобраться. Даже если у Мага есть какие-то планы на Ученика, то решающее слово всегда за Хагеном. (Это не только возмутивший Вас эпизод «посмотреть», это еще и, например, поединок с будущим тестем, когда Хаген не позволил Магу себя сопровождать). Так вот, Хаген совершает все свои поступки, в том числе идет на смерть ради Учителя, добровольно. Хедин никогда не посягает на волю и сознание Хагена. Он даже просит разрешения заглянуть в память Ученика (не думается, что это принято у Магов).

Касательно же Сигрлинн… Вообще-то выстраивается занимательная композиция отношений Хедин – Сигрлинн. Несколько встреч с глазу на глаз, одна “общественная”, и мысли каждого о другом, высказанные за глаза. Весьма концептуально.
Итак, первая встреча: (Замок Всех Древних). Общее впечатление – влюбленный, страдающий Хедин и играющая с ним, как кошка с мышкой, Сигрлинн. Мы еще не знаем Хедина и вполне верим в то, что он может вот так распускать сопли. Однако при внимательном прочтении и тут режут взгляд некоторые фразы. Сигрлинн ведь хочет добиться от Хедина чего-то “большего”, чем война. О чем речь, всем понятно. И на это Хедин (страдающий Хедин!) ехидно замечает, что война ему интересней. Как же это так? Конечно, ежику понятно, что он говорит неправду, но Сигрлинн этого не замечает! Тоже весьма странно. Да и стоит только Сигрлинн взять неверный тон в разговоре, и хединских страданий как ни бывало, он сразу огрызается, и весьма резко. Тем не менее, эти штрихи не меняют ощущения от отрывка – акценты расставлены, кто с кем играет, ясно.
Встреча вторая (на дороге из Йоля). И тут расстановка сил меняется не заметно, но кардинально. По сути, мы видим прямо противоположную картину. Абсолютно равнодушный ко всему, кроме возможности собственной смерти, Хедин пытается отделаться от невовремя, с его точки зрения, появившейся Сигрлинн. Она же напрочь растеряла всю свою надменность и “с робкой надеждой в голосе” прямо-таки умоляет Хедина “задуматься” и “пожалеть хотя бы ее”. При чем в приступе гнева она бросает: “Не стану тебя больше выгораживать!” Зачем же она его выгораживала раньше, если он ей так безразличен?
Сигрлинн вряд ли могла бросить Хедина по «политическим соображениям», т.к. расстались они задолго до восстания Ракота даже, когда Хедин еще сам не знал, чего хочет и ни о чем “богопротивном” не думал.
Третья встреча (Замок Всех Древних). Здесь роли смешиваются, хотя в кошку, играющую с мышью, уже давно превратился Хедин. Это он раздражает Сигрлинн, заставляет ее нервничать, злиться. Ей не удается даже выдержать равнодушный тон беседы, хотя она “могла изобразить все, что угодно”. И почему, интересно, она так боится, что Хедин “ударится в воспоминания”? Уж не потому ли, что эти воспоминания непременно разрушат и без того хлипкую оболочку равнодушия Сигрлинн? Кстати, Сигрлинн не хочет отправляться в изгнание из-за Мага. Получается, ее помощь носит такой размах, что может довести до изгнания. С Хедином тут вроде все ясно – пришел выудить информацию, что и делает всеми возможными способами. Если бы не один штрих: Хедин неожиданно поверил в явную браваду Сигрлинн, что для нее ничего не изменится с его смертью. Поверить в такую откровенную ложь мог только тот, кто действительно очень боялся чего-нибудь подобного. И это притом, что Хедин прекрасно понимает: у них уже “возникло общее дело” - сохранение его в живых.
Кстати, Сигрлинн действительно делает для Хедина вещи, за которые вполне можно схлопотать изгнание. Ведь вряд ли у нее была санкция Мерлина на пленение Хагена у врат Нифльхеля. А, пленив Ученика, она рассчитывала остановить Мага без ущерба для него самого.
Далее, обращение Сигрлинн к Хагену в Столице. Эта пламенная речь действительно очень похожа на отчаянные обвинения смертельно обиженной женщины. А на что, собственно, она обижена? Тем не менее, пытается представить Хедина абсолютным злом. Но, обратите внимание, даже в этой обвинительной речи она говорит: “Когда-то твой Учитель любил меня… и потом, когда наши пути разошлись…”. Т.е. он, по ее мнению, когда-то любил ее, а теперь, видимо, нет. “Наши пути разошлись” – хотя в этой ситуации Сигрлинн не преминула бы сказать, что это она отказалась от такого негодяя, как Хедин, и послала его куда подальше по собственной воле. А ведь нет, не говорит так. Почему бы это?
Встреча четвертая (бой в безымянном мире). Сигрлинн говорит Хедину об Источнике Миров. Это ни что иное, как наводка: ищи Источник Миров, он поможет! Во время боя Сигрлинн “подозрительно многословна”. Она вовсе не спешит действовать и, возможно, вообще не собирается применять свои силы против Хедина. Не известно, что было бы на Дне Миров, но не верится, что все так просто бы закончилось убийством Хедина. От любви до ненависти действительно один шаг, и иногда его делают несознательно, в состоянии аффекта. И, возможно, Сигрлинн была невменяема после их встречи в безымянном мире. Хедин напомнил ей о былом, заставил на миг даже сбросить жестокую равнодушную маску. А потом развернулся и, задрав хвост, поскакал мечом махать среди чудищ разных. Ну, у нее крыша и поехала.
Самые “замечательные” сцены: Сигрлинн на Хединсее. Сначала Хедин нагло объявляет во всеуслышанье, что Сигрлинн лишена всей силы, хотя мог бы и промолчать, знает ведь, как ее это ранит. Ну, это он аргументирует как акт мести за Дно Миров. Ладно, пусть будет месть, его можно понять. Но вот потом… Конечно, посадить Сигрлинн под замок было вполне оправданно и, возможно, даже необходимо. Но то, как это было сделано… И то, какие злорадные и по сути низкие чувства испытывает при этом Хедин… Он знает, что именно разозлит и унизит ее, Сигрлинн, и намеренно поступает именно так. И как искренне злорадствует: тоже мне, вторая по силе, а вот я, твой бывший, тебя под замок! Эта его приторная, демонстративная учтивость на глазах у всех, обещание не мучить. В этом эпизоде Хедин ведет себя настолько безобразно, что даже забываешь о его ореоле борца и мятежника.
А как Хедин реагирует на появление Сигрлинн в его заклинательном покое? Он раздосадован тем, что нарушились правила его игры в войну! Здесь уже отпадают всякие сомнения – Хедин играет в войну со всем и всеми. Игра в войну для него единственный способ существования, без этого он не может (или не хочет) жить. И то, что Сигрлинн принимает этот тип отношений, говорит о том, что с Хедином она согласна играть в любые игры, хотя и понимает, что это игра, что такие отношения недоразвиты. Она согласна даже на войну, лишь бы с ним.
Ну а уходя в Обетованное, Хедин произносит четкий приговор своим чувствам к Сигрлинн: “Она действительно больше не занимала меня. Оставалась, конечно же, загадка Дальних – но она могла подождать.” Как вам это нравится? Да эти слова свидетельствуют о том, что Хедина и раньше занимали лишь военные действия Сигрлинн, как противника, но никак не она сама, как женщина! И он действительно “так ничего и не понял”; не понял, что для нее это вовсе не игра, что она могла потерять нечто большее, нежели гордость. Маг искренне растерялся, когда Сигрлинн указывает, что он должен разгромить Дальних. Хедин действительно не собирался их громить, хотя любой влюбленный прежде всего подумал бы об уничтожении тех, кто причинил вред его возлюбленной. Но нет, Хедин решает “закрыть и забыть” старые счеты только тогда, когда получает подтверждение тому, что он расквитался за разгром Ночной Империи.
А вот когда Хаген попенял Волшебнице, что та не пошла с Учителем, “Сигрлинн дернулась, как от удара, глаза ее потемнели от гнева”. Сигрлинн готова защищать Талисман Хедина даже ценой своей жизни. Готов ли Хедин на такую же жертву для Сигрлинн? В Гибели Богов мы этого не узнаем.
Все вышеперечисленное не говорит, тем не менее, о том, что Хедин не любит Сигрлинн. Еще как любит! И, возможно, даже больше, чем она его. Он замечает перемены в ее настроении, всегда обращает внимание на то, как она выглядит, знает, что ей идет, что она любит. Но именно это внимание Хедина к предмету страсти дает нам представление о сути его любви. Больше всего его волнует, как Сигрлинн выглядит (т.е. возможность ей полюбоваться), еще – что она говорит ему и как ведет себя с ним.

Любовь Хедина эгоистична в высшей степени. Для него важна не Сигрлинн, а его собственный взгляд на Сигрлинн. Возлюбленная включена в эти игры в войну, а иначе ей просто не найдется места в его жизни. И Сигрлинн прекрасно это понимает, она соглашается играть в войну, т.к. не может отказаться от Хедина. А вот Хедин пытается отказаться от Сигрлинн. Для него это очередная попытка освободиться от отношений. И ведь Хедин будет отчаянно уверять всех, и себя в первую очередь, что он хлопнулся в обморок в Обетованном именно из-за Хагена, а ни в коем случае не из-за Сигрлинн.
Беда их в том, что оба они требуют друг от друга полной самоотдачи, и для обоих это оказывается слишком много. А все остальное – слишком мало. Сигрлинн предъявляла права на Хедина целиком, без остатка, и видимо, поэтому он бросился искать спасения в войне, которая дает иллюзию независимости и свободы, и значит, “может служить достойным занятием мужчины”. Но это тоже игра, Хедин это видит, но не знает, куда деваться, убегая от зависимости отношений, и не находя на этом пути ничего, кроме разочарований и страданий. Ведь интересно, Маг пытается убежать от своих чувств, обрести свободу, но стоит только ему заподозрить, что он действительно свободен, безразличен Сигрлинн, как его бросает в дрожь от ужаса.
В этом состоит трагическое противоречие хединского характера: он стремится к свободе, к одиночеству, но и боится его, ибо знает, что не может существовать свободным, ему просто необходимы привязанности, хотя бы как пища для его страстей.
Итог Хедину не сильно отличается от итога Хагену. Только небольшое замечание. Вы говорите, Хедин вряд ли приятен в повседневном общении. А как Вам кажется, Печорин, например, приятен? Или Чайлд Гарольд? А Лойко Зобар? Чтобы быть героем не обязательно быть приятным в повседневном общении, скорее наоборот.

И что это Вы там о недостатке описаний внешности говорили? А что Вы можете сказать о внешности Онегина и Ленского, кроме того, что первый «острижен по последней моде», а у второго «кудри черные до плеч»? Или это Вам тоже мешает считать «Евгения Онегина» достойным произведением? Если же Вы скажете, что это отрицательно повлияло на «формирование образов» или даже на «возникновение симпатии к этим персонажам» – уже нам будет за Вас стыдно. А по поводу того, кто какие песни любил и какое вино предпочитал, так читайте мелодраму (или, по крайней мере, классический реализм), там Вам будут и песни, и вино.

Еще нас очень позабавило то, что необходимость делать над собой усилие во время чтения Вы считаете недостатком книги. А нам всегда казалось наоборот. Зачем же Вы тогда читаете, если не для того, чтобы стимулировать мысленные усилия? Книга, где все написано открытым текстом, которая не заставляет напрягать мозги, по нашему скромному мнению, плохая книга.

Итак, Вам мало персонажей? Вы и с этими-то не очень хорошо разобрались. А умножение сущностей – не заслуга художественного произведения. А вообще-то, все персонажи даны не сами по себе, а в отношении к главным. Вот как Сигрлинн, например.

Заканчивая эту часть статьи, хотим спросить: а Вы что же, думали, что поступки (чьи бы то ни было) могут быть абсолютно свободными и ничем не обусловленными? Ну, прямо как Берлиоз, в самом деле. Все мы обусловлены обстоятельствами, ситуациями, поступками других. А кто несет ответственность? Нет, не Упорядоченное, Вы опять невнимательно читали. Ответственность, она у того, кто сам ее на себя возьмет. Право власти у Ника Даниловича это ответственность. «Кто в ответе, тот и прав».
Вас все время жутко возмущает, что персонаж чего-то не понимает. О, ужас-то какой! (И Вы все время путаете утверждения, или вопросы, автора и персонажа в романе). Скажем Вам по секрету, всезнающих персонажей не было никогда. Реалисты пытались вводить равноценность знания автора и героя. Но времена реализма уже давно прошли. И уже давно нет знака равенства между знаниями автора и читателя. Причем акценты сместились не в пользу автора. Так вот, персонажу совсем не обязательно понимать то, что понимает читатель.

«Мечты, мечты, где ваша внимательность» smile.gif? Очень мелодраматично Вы мечтаете, аж слезу вышибает. О слезливой пасторали «у очага» даже сказать нечего. Прочие Ваши предложения по сюжетным ходам не отличаются дальновидностью. Видите ли, если похерить Карающий Меч, так не будет Неназываемого, если рассказать Хагену (во время боя с Мерлином), что Хедин «взломал стены темницы», то он не станет помирать от чувства невыполненного долга. И вообще, если Вам хочется всеобъясненности – читайте учебники, желательно для младшей школы. Ну, а Ваши варианты финала – ох, носовых платков не хватит. Да что же это за мыльная опера такая, где все друг к другу «принимаются», да еще и мира требуют? Кстати, а у кого Хаген будет требовать мира, и главное, с кем? Ведь всех в Боги приняли smile.gif. Варианты финала можно было придумать какие угодно, Ник Данилович придумал такой. В чем, собственно, дело? Вам поплакать от счастья вдоволь не дали? Ну, уж извините.

В чем мораль, Вам вроде бы уже объяснили. Книга поднимает вопросы, характерные для русской литературы во все времена. Заставляет задуматься над ними. Ну, а найти ответы… еще раз повторю, это не учебник и не панацея. Здесь проблема, и решать ее Вам, дорогой читатель. Здесь не прилетит волшебник в голубом вертолете, не решит все за Вас. Если же Вам нужен добрый Гэндальф, который укажет куда пойти и что сделать, так и читайте, на здоровье, про Гэндальфа. Только поймите, что есть читатели, которые ждут от произведения более вопросов, нежели ответов, больше проблем, чем решений. И Гибель Богов – для них.

Так вот, несоответствие книги любимому Вами жанру не есть повод для ее прибития куда-либо. Ну, не нравится Вам эпос, так что с того? Нам вот не нравится мелодрама. Но мы же не требуем никуда прибивать любимого Вами мелодраматического Волкодава.

И напоследок - самое поразительное, хотя, пожалуй, вполне закономерное замечание о том, что вы, «ежики, воспитанные на толкиновских идеях красоты, гуманизма и самопожертвования», готовы красиво воткнуть нож (и не один) В СПИНУ непонравившемуся Вам, а также предохранять умы от «попытки познать». Очень показательно. Заголовок Вашего «выстрела» говорит не только за себя, но и за Ваши идеалы, господин Глумов.


Все дальнейшее мы решили выделить в Приложения, потому как это будут отрывочные объяснения относительно Ваших кажущихся нам неверными или неуместными замечаний. Так сказать, «разбор полетов».



--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 21:59
#15


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Приложение 1.

Герр Глумов, Ваши ляпы и косяки действительно вызывают улыбку, но только иного плана. Очень и очень часто Вы выдаете желаемое за действительное.

Итак, первая часть данного Приложения будет посвящена боевым действиям.
Не очень понятно, что Вы хотели сказать своей «колонкой» Конан-Геральд-Хаген-Волкодав (чистейшей воды субъективизм!), хотя, по правде говоря, дойдя до слов «супербоец», можно и остановиться. Но все же позволим себе парочку замечаний, хотя бы потому, что, увлекшись, Вы начинаете писать уж совершеннейшую несусветицу.
Для начала, герр Глумов, тот факт, что герой «бездоспешен», вовсе не означает, что он в какой-то степени выигрывает у обдоспешенного героя. Даже наоборот! Смотрите сами: легкий доспех защищает от неизбежных скользящих ударов, порезов, несильных выпадов. А ведь в битве даже небольшая рана может стать очень и очень серьезной помехой. Тяжелый доспех защищает от более сильных ударов, как можно догадаться. А вот отсутствие доспеха – это, знаете ли, либо глупость, либо фантастика. Человек, дерущийся «с десятком весьма средних бойцов» без доспеха, вызывает недоумение. Кстати, а где это Вы нашли у тана Хагена «супердоспех»? Цитату не подскажите?
Теперь про артефактное оружие. Наличие такового у тана Хагена объясняется вроде вполне нормально и вписывается в нить повествования (а чего Вы от эпоса-то хотели?). Но мы вот никогда не видели, чтобы «хороший, но обычный меч» разговаривал со своим хозяином и все время по странным стеченьям обстоятельств возвращался к нему. Мы не критикуем, мы только указываем на некоторые несоответствия в Вашем посте.
И еще пункт «Health». Хорошо, герр Глумов, но вот как герои получают эти травмы? Геральт дрался на мосту с целой ордой всякой нечестии, а Ваш любимый Волкодав раскидал в одиночку (!) небольшую армию, перед которой спасовал сильный хорошо вооруженный отряд лучших воинов, которых нашел кнес. Если бы и там «бездоспешные» воины не получили никаких травм, то, извините, был бы уж совсем бред. Мы не сравниваем! Нет! Просто указываем на явную неверность предпосылок.
Пойдем дальше. Скажите, для чего Вы приводили сравнение с Конаном? Вы говорите «комикс»? Доказывайте! Но не здесь и не сейчас, так как никакого отношения к данной дуэли это не имеет. Объясните это тем людям, для которых на форуме существует раздел, посвященный киммерийцу. Голословные выкрики не принимаются. А Эдда, по-вашему, не комикс?

Хотелось бы сделать замечание о приведенном Вами отрывке, который Вы называете «штучной работой». Во-первых, непонятно, что и кому могут внушать «все эти кварты, декстеры и синистры». Многие, да вот мы, например, вообще таких слов не знают (кроме «кварты», но здесь, видимо, речь о чем-то другом), они не вызывают ровно никаких ассоциаций, просто невозможно себе представить, что за действия совершает герой. Ну, а далее – пройдемся слегка по тексту. На протяжении всего боя Геральт только и делает, что «кружится в пируэте». Фраза «рубанул… самым концом меча» повергла нас в некоторое недоумение – глагол и определение наделены противоположными эмфатическими оттенками – явный эмфатический оксюморон. Далее: «вошел между ними» - куда, простите, вошел? Следом: «им пришлось сбить сыгранный темп, отшлифованные шаги» - сбить шаги, это как? И еще: «Он вошел в разворот» - это типа вошел в штопор, вошел в пробку? «Инерция парирования», извините, словесный монстр. Это не говоря о встречающихся дважды на одной строке «совсем рядом», четырежды на шесть строк всевозможные «убийцы», несколько раз на пару строк «уже». Так что и стилистически – так себе, и технически - непонятно. А потому описание работы вентилятора, как Вы выразились, многим несколько более по душе – понятней и качественней.

Теперь по кольчуге - бахтерцу - панцирю. «Панцирь — предохранительное вооружение для защиты туловища, имеющее вид рубахи и первоначально состоявшее из нашитых на кожаное платье ремней или пластинок. С XI века появляются кольчатый и чешуйчатый П. С XIII века П. мало-помалу заменяется кольчугой и сплошным доспехом (см. Доспех). У нас пансырем или панцирем назывался доспех в виде длинной рубахи, спускавшейся до колен и состоявшей из сплетенных между собой мелких железных колец. Иногда панцирь покрывался бархатом». «Бахтерец (бехтерец) — доспех из стальных, железных или медных пластинок, соединенных кольцами в несколько рядов, с разрезами на боках и на плечах и подзором или железной сеткой внизу. Боковые и плечевые разрезы для расстегивания имели пряжки и запряжники или ремни с металлическими наконечниками. Пластинки и подзор, или опушка, пряжки, запряжники и наконечники иногда наводились золотом и серебром. Б. делались и без рукавов, и с рукавами. Название этого доспеха происходит от монгольского слова "бектер" — доспех, у которого на боковых, на грудной и спинной частях было по нескольку рядов металлических дощечек» (Брокгауз - Эфрон). Так что Хаген ходил в типичном бахтерце, который вполне можно назвать и кольчугой, и панцирем. А если Вы, герр Глумов, путаете панцирь с кирасой или рыцарским доспехом с нагрудником, это уже не наши проблемы.

Диск Ямерта. Да, на него не было расчета, но расчет был на другую добычу из Алтарного Чертога, которая оказалась совсем не тем, чем казалась. План Хедина ведь корректировался по ходу дела, так сказать.
Ваша «запутка» может найти такое, например, объяснение. Тьма появилась, когда столкнулись два артефакта Света. В двух других случаях второго артефакта не было, если, конечно, не считать за таковой Ямерта. smile.gif
Ничего нелепого в боевой землеройке (кстати, весьма зубастой и когтистой) не видим. Схватка в Обетованном – тоже. Там ведь не простые люди сражаются, и если обычный человек от такого удара (как это Вы говорите?) «должен был шлепнуть ягодицами над головой», то Один вполне может и не пошатнуться, по-нашему.
Если, конечно, Вы очень хотите к чему-либо придраться, то это вполне можно сделать во всех указанных Вами случаях. И во многих других. Но, по нашему разумению, именно это и есть нелепо. Чем Вам так не понравилась Гибель Богов, мы уже объяснили, ну, а выискать подтверждение заранее имеющейся идее обычно труда не составляет.


Переходим к следующей части – магии. Магии действительно в книге много, и она достойна восхищения. Но это совсем не то, о чем говорите Вы. Мир Хьерварда – мир магии, мир романтизма. О приемлемости его существования смотрите Приложения 3 и 4. Это не просто хрустальный шар, Хьервард – живой мир. Странные, непонятные Маги, Лунный Зверь, Хранители Покрывала Ялини – магия Хьерварда в основе своей направлена на созидание. И она рисует необычайно прекрасный, живой, волнующий образ. Вы пеняете автору за то, что он не описывает героев без доспехов, но по отдельным тонким штрихам перед нами вырастает панорама Магов Поколения со своими традициями и устоями. И странные пути, по которым шел Хедин тысячу лет, готовя свое восстание, предстают значительно более реальными, чем слова «доброго Гендальфа»: был я серый, а стал белый, во как! Идя незримой тенью за героями, перед читателем разворачивается клубок яркого и красочного мира, «где невозможное возможно», где сказка расправляет крылья. Именно это и завораживает в книге, а не то, кто сколько раз «кастанул стену огня», герр Глумов.
Пойдем по порядку Вашего изложения. И опять мы позволим себе лишь указать на неверность некоторых Ваших посылок. Кстати, почему Вас так возмущает шесть раз на шестьсот страниц стена Огня (это притом, что Огненное Заклятие у Хедина любимое)? И другой магии там вполне хватает – жала скорпионов, Дети Демогоргона, Великая Арфа, Лунный Зверь, всевозможные вихри и т.д.

Дальних никто не выносит, а Источник Миров подгребают не «попутно» - это необходимый шаг для сюжетного развития. Насчет же владения магией, так Хедин потому и ведет войну успешно, что узнал и изучил неведомое другим. Вот ведь один ученый совершает открытие, получает за это степень и звание, а другие – ничего не открывают, пользуются тем, что есть, так и не получают никаких бонусов.
Самая обширная часть Ваших обвинений - вопрос о логике, поднятый Вами на примере Мерлина. Так вот, Хедин неоднократно говорил, что ему один на один против Мерлина слабо. И почему бы ему не верить? Хедин действительно боится Мерлина, потому что знает, насколько страшный противник Верховный Маг. Ведь не абы как он кастанул свой Меч, не абы как встретил его на Авалоне. Следил за Хедином так, что тот даже и не догадывался и т.д. Хедин действительно боится Мерлина. И это нормально: Йенифер боится Вильгефорца, Гендальф боится Короля Призрака (что, кстати, не мешает леди Эовин и Мериадоку порвать его, как Тузик свою грелку). Но Сила – это очень спорная материя, она бесполезна, если не знать, как и куда ее применить. Это как Саурон в Барад-Дуре: непобедимый враг, а толку-то? Как там говорил Акциум? «Один научился поворачивать Силу и победил». Это как раз про Хедина. Ведь весь его План – чистой воды авантюра, но, опять-таки, про приемлемость смотрите Приложение 3.

Теперь – по пунктам.
«Мерлин способен узнать все мысли и чувства Хедина (стр.23)» - Но Хедин изобрел новый способ закрываться от подобного чтения.
«Если Мерлин вылезет с Авалона, Хедину придется туго (стр.23)» - Хедину придется туго именно на странице 23. Как мы знаем на этой (и близлежащих) странице Мерлин с Авалона не вылез, а потом – поздно было.
«Мерлин бросает Хедину вызов (стр.138)» - Но Мерлин вынужден отказаться от поединка: слишком много возникло дел, да и Боги велели не заниматься ерундой в такой момент.
«Мерлин пристально наблюдает за Хединсеем и ждет только повода уничтожить Хедина (стр. 181)» - Хедин так думает.
«Мерлин, скорее всего, истребит на Авалоне все войско Хагена (стр.326)» - Если посчитает нужным.
«Мерлин накачал в Сигрлинн ну ТАКИЕ силы, что прямо ой (стр.337)» - Так и есть. Хедин чуть не умер от ее появления. Но все силы пропали втуне, так как чародейку схватили Дальние.
«Мерлин заточил Падшего Мага так, что никто не расколдует (стр.343)» - Так все думают, но Хедин тысячу лет именно это готовился сделать. А вообще-то, Ракота заточил не Мерлин, а Молодые Боги, и о том, что никто не расколдует, не было ни слова, говорилось, что стерегут тщательно.
«Мерлин пустил в ход свой Карающий Луч (стр.347)» - Алтарь Мерлина разрезан, Хаген мешает чародею. Ракот также ослабил луч. Поэтому Маги пострадали, но не умерли.
«Мерлин наглухо закрыл доступ на Авалон (стр. 384)» - Опять же Хедин это знал и придумал способ все-таки пройти через все препятствия.
«Мерлин наглухо запечатал вход в Ледяную Бездну (стр.397)» - Два дня Хедин его открывал. И про наглухо запечатанную Ледяную Бездну нами тоже не найдено. Там, кажется, была тюрьма для колдунов-людей, вовсе не для Магов.
«Мерлин владеет огромными силами и крут в боевой магии (неоднократно)» - Сила бесполезна, если не знать, как и куда ее применить.
«Мерлин пронаблюдал за Хединсеем, как перед телевизором, чуть не до середины книги, ничего не предпринимая (не знаю почему, врать не стану)» - Мерлин вовсе не бездействовал, хотя так и казалось Хедину. Он не делал того, чего от него ждал Хедин, но это не значит, что Мерлин был дурак. Как раз наоборот, к таким его действиям Хедин давно приготовился и знал, что им противопоставить.
При штурмах же Хединсея Познавший Тьму «довольно быстро разбирался» благодаря Читающему - своему секретному оружию.
Молодые Боги бездействовали в силу привычки: Маги дерутся и хорошо. Да и сколько Владыку Тьму в предыдущие разы месили, так чего торопиться – все пойдет по общему сценарию. К тому же Амулет Ямерта на Хединсее, значит, и Боги, и Мерлин ждут от Хедина натиска именно в данном направлении. Потом появился Неназываемый. Мерлин, видимо, не ожидал от Хедина такой прыти, он в шоке от разрушения алтаря, ищет, в чем ошибка Магов, думает, что делать. При этом Мерлин все же натравливает на Хедина особые силы (типа, Брана). В Упорядоченном началась открытая война: вмешались Дальние, Орлангур (разбираются, что к чему) и т.д. Это тоже отвлекает. Надо утихомирить множество сил Поколения и Молодых Богов в нижних мира, выведенных из равновесия, иначе снесет Столп Титанов, Боги за неисполнение должностных обязанностей Мерлина тоже по головке не погладят. Да и растеряны все могли быть таким вот миротрясением, бывает ведь.
Запрет на убийство смертных вполне мог быть отменен для Магов Поколения, как временная, необходимая мера (смотрите разговор в доме Хрофта после усыпления Пса).

«Первое, что в трудную минуту приходит воину на ум – это Задерживающее Заклятье… И, что характерно, действует мгновенно – воин-то «наш»…» - Хм, когда падаешь, первое, что приходит в голову – как-нибудь удержаться, не находите?
«Стоит только Сигрлинн сказать: «Ой, бомба! А ты что, не знал?» – тут же начинает громко тикать часовой механизм…» - Очевидно Молодые Боги до сих пор игрались, но тут дерзновенные прихватили Источник Миров, нагло вторглись в Обетованное. Не добившись от Хедина покаяния (которого, очевидно, все-таки ждали), уходя из Упорядоченного, они решили уничтожить Хединсей с его обитателями. До этого Ялини возможно было жалко Мага из своей свиты – Сигрлинн, Хедина надеялись все-таки сломить (даже забрать с собой от Неназываемого), а до того хитро заманивали в мир Источника Миров. Вообще же, напрасно Вы, Глумов, представляете их заботливыми правителями Упорядоченного (все заботы на Мерлине и Магах), а они играются. А что может быть интереснее игры, где главный герой спасается от множества напастей, а в конце ты дергаешь за ниточку, и он таки бесславно гибнет. Либо другой вариант: амулеты все же не были бомбой, но по какой-то причине мешали Сигрлинн, и она «уговорила» Хедина их выбросить, разыграв спектакль. С амулетами она умела обращаться, так как состояла в свите Ялини, и когда «несколько минут пристально разглядывала их», она наложила слабенькое, но эффектное заклятье на веер, отчего он и начал шевелиться.
Еще пара неверных посылок, о которых не было речи ранее.
«Автор говорит, что, если тело Мага сжечь, Мага это не убьет. Потом автор говорит, что тело Мага сожгли, и Маг через это умер» – Речь о Сигрлинн, не так ли? Во-первых, она к тому времени вроде лишена почти всех магических сил, во-вторых, ее сжег не простой огонь.
«Автор говорит, что Боги не могут кастовать. Спустя главу Боги магичат, как из огнемета» - Автор говорит, что Богам опасно кастовать, из-за этого, знаете ли, миры гибнут. Тот факт, что Боги на это забивают, указывает на то, что это не очень хорошие Боги. И самое главное, их это не спасло, как видите, а даже наоборот. Так что в итоге получилось, что все-таки не могут.
«Автор говорит, что Мерлин – сильнейший Маг Поколения. Через триста страниц автор выставляет Мерлина слабаком». Во-первых, это Хедин так думает. А во-вторых, Мерлин и был сильнейшим Магом Поколения триста страниц назад. Сильнейшие ведь тоже иногда меняются.


Ну, и напоследок – то, что Вы называете ляпами.

И тут, конечно, можно было бы привести возражения, как то: Мерлин смог превратить одного убиенного муравья в одну убиенную мать Гудмунда, но сделать монстрами половину войска ему оказалось не по силам; он запустил к себе армию, чтобы избавиться от нее всерьез и надолго (чтобы уж точно не помешали), а загнать их в упомянутую Бездну можно было лишь посредством небезызвестных пастей; пасти открывали путь в специальный мир, где у Мерлина обустроена тюрьма, потому отправка туда никаких дополнительных чародейств не требовала, а заранее открытого пути к Ямерту Верховный Маг не припас, вот и возился с Хагеном. И так далее, и еще многое другое. Но… Мы думаем, что сама постановка вопроса бессмысленна. Почему волшебник смог наколдовать одно и не смог другое? Почему Черномор перед Русланом не прикинулся умирающей Людмилой (как он это проделал с княжной) и не убил бы его попросту, вместо того, чтоб таскать на себе по небу? Да и некоторым, кстати, в качестве ответа на подобный вопрос совсем не мешает фраза: «надо было спасать героя». Для среднестатистического человека убить двух монстров так же мало реально, как и две тысячи. А потому реалистичность – совсем не то, на что обращают внимание в подобных произведениях.
«У него сжалось горло, слова застряли в зубах». - «застыли на губах»… «замерли на языке»… «крик застрял в горле»… а в зубах, уважаемый Николай Даниилович, застревают исключительно остатки пищи…» - если уж в зубах могут застрять только остатки пищи, то объясните мне, как Вы себе представляете «слова застыли на губах»? Это что, такие маленькие буквочки и литерочки 4 Arial’ом? И на губах застыли. Ага, а которые не успели, те просто «замерли на языке». Извините, но тогда «крик, застрявший в горле» - это или садизм, или скорую вызывать надо. Просто если Вы, господин Глумов, не знаете какого-либо фразеологизма, это еще не значит, что его нет, и уж тем паче не значит, что его не может быть. «Слова застряли в зубах» – это действительно один из немногих языковых экспериментов автора, возможно, не совсем удачный, но все же не так однозначно, как Вы утверждаете. Вам известно выражение «говорить сквозь зубы»? Так вот представьте, что даже сквозь зубы – не получается, слова в этих самых зубах и остаются. Ну, а выражение «нутром чуять» Вам, видимо, не знакомо? И Вы не знаете, что ничего общего с желудком это нутро не имеет?

Да вот еще, Вы просите указать на разницу между Хервиндом и прочим бестиарием Магов. Пожалуйста: «Прочие Маги моего Поколения не решались творить, они лишь изменяли существующее». Так что муравьев придумал не Мерлин, он их только увеличил.

Герр Глумов, про «толстый меч» давайте поговорим. Нет, возможно, звучит не слишком гладко. Но можно заметить, что понятие «толстый» для меча относительно. Средняя толщина меча 5-7 мм, а если она будет, скажем, 10 мм? Это тогда как назвать? Объемный? Но ведь это такая же натяжка, как и та, о которой написано выше. Будь меч хоть трижды толстым, на самом произведении это никак не отразится.
Небольшая справка: в восточной школе «типа кэн-до» Katori Shinto ryu используется прямой, толстый меч без изгиба с большим корпусом, с тупым остриём. Может быть, у Орлангура висел на поясе деревянный бокен. Или другой деревянный меч ala Иммельсторн smile.gif. Вот Вам, герр Глумов, и цитаты, характеризующие древнеяпонские мечи: «Меняется стиль боя, уходят в прошлое поединки знатных конных лучников, появляется очень широкий и толстый меч икуби-киссаки-но тати. Такими мечами практически нельзя работать одной рукой, он предназначен для разрубания стального доспеха или доспеха из многослойной проклеенной кожи. Однако абордажные схватки и тесные свалки той эпохи сделали также популярными короткие клинки кинжального типа и короткие (менее 60 см) мечи кодати». «В это время (речь о 1318-1338 гг.) кинжалы танто вытесняются толстыми широкими короткими мечами о-дариба, которые носят вместе с тати. Таким клинком было удобно пробивать доспех в тесной схватке». Между прочим, меч может быть толстым ввиду своих специфических свойств, материала изготовления, к примеру. Попробуйте порубиться тонким мечом из меди или, там, оникса, посмотрим, как долго он у Вас проживет.
Более того, насколько нам известно, некоторые виды кинжалов были достаточно «толстыми», для увеличения веса при небольшой длине. Это использовалось для пробивания тяжелых доспехов в рукопашной схватке. Да и небезызвестный вам стилет тоже не мог похвастаться «тонкостью». Кроме того, «толстыми и короткими» мечами бились испанцы в тесном строю. Про знаменитый легионерский гладиус нельзя сказать точно, но и он, вроде бы, использовался для тех же целей. А если учесть его небольшую длину, то утяжелить клинок можно одним простым способом. Догадайтесь сами, каким smile.gif.


«Моя рука медленно достала из-за пазухи хрустальный шар истинного амулета», «удивительную тяжесть» какового амулета автор перед тем без устали подчеркивает через каждые страниц тридцать; Маг Хедин неистово рубится в Обетованном, спрятав под кольчугой тяжеленный хрустальный шар размером с небольшую дыню…» - Во-первых, потрудитесь привести цитаты, что Хедин был в кольчуге – раз; что шар был с небольшую дыню – два; и что «удивительная тяжесть» подчеркивается каждые 30 страниц – три. Мы, к примеру, про Истинный Амулет ничего такого вообще не нашли. Во-вторых, Хедин мог быть одет так, что мешочек с шаром носить под одеждой легче легкого. В-третьих, непостижимым образом Хаген – смертный! – носил этот амулет в сумке, значит, тяжесть эта была скорее магического, нежели физического плана. А также заметьте, что масса – относительная физическая величина. И, наконец, «что позволено Юпитеру, не позволено быку». Не забывайте, что Хедин – маг, для него создать «карман», где бы поместилась и «метровая катана», и амулет – раз плюнуть.

«Помимо удивительно глубокомысленного суждения об анатомии спрутов, проникновенная речь Хрофта примечательна еще и тем, что не далее как на стр. 466 землеройка Хервинд пешком забирался на Гору Мечей и с нее спускался, что «теорию Хрофта-Хагена» перехеривает начисто» - Ну, о «теории Хрофта-Хагена» говорить не приходится, это лишь догадки Древнего Бога. Вот Вы бы, герр Глумов, своих слуг на гору с важными для Вас артефактами пустили бы? Да или нет?

Да, безусловно, Вы нашли пару весьма забавных моментов. Про Хагена с Хрофтом на восхождении, например. Но знаете, это как-то не мешает. Если, конечно, не задаться целью находить что-то подобное. А Вы на протяжении почти всей статьи именно этим и занимаетесь. Подобные стилистические ляпы можно найти в любом произведении, даже у классиков. И так называемые рояли в кустах есть в любой книге, вопрос в том, есть ли там еще что-нибудь. Надеемся, мы показали, что в Гибели Богов – есть. А то ведь какое безобразие – только решился Раскольников старушку зарубить, как дворник возьми да и оставь топор на видном месте, а раньше-то все прятал. Рояль в кустах, однако. tongue.gif


--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 22:06
#16


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Приложение 2.

Данное Приложение целиком посвящено статистике. Эту скучную тему мы решили, по возможности, сократить, дабы не утомлять читателей обилием цифр и цитат. Впрочем, необходимые подробности по требованию судей будут им предоставлены.

Будь у наитий в кабале,
Но проверяй их ритмом чисел
Стремись в заоблачные выси
Но стой при этом на земле.
А.Дольский


Воодушевленные Вашим, герр капрал, примером, мы решили поискать 25 кадр в иных известных книгах. Результаты этих усилий мы предлагаем всеобщему вниманию.
Итак, слово ловушка встречается в Гибели Богов 30 раз (по данным Wordstat’a). Ровно столько же раз оно встречается во «Властелине Колец».
Или возьмем первые две книги из «Саги о Цири и Геральте» - «Последнее желание» и «Меч предназначения». Слово кровь в различных падежах встречается там 132 раза, не считая других однокоренных слов. Вы, конечно, сейчас скажете, что в Гибели Богов не 132, а 532! А вот и нет. Не смотря на «ступающего по лужам крови» Хагена, только 105 раз - при практически одинаковом объеме.

Теперь несколько слов по поводу Wordstat’a. Приводя цифру 8394 в качестве словарного запаса Гибели Богов, Вы, герр Глумов, скромно умалчиваете, что цифру эту получили при включенной опции «считать только больше одного», то есть все слова, встречающиеся в тексте однократно, программа не учитывает. Если же данную опцию отключить, то цифра будет другой - 13511. Это если объединять похожие слова. Если же их не объединять, то имеем третью цифру - 31635. Для сравнения, вот данные по некоторым другим книгам:

«Властелин Колец» на русском - 8775, 12976,33982.
«Евгений Онегин» - 2387, 4590, 9107.
Оригинал Сильмариллиона - 2978, 4096, 7109.
Оригинал «Властелина Колец» - 4435, 6664, 13046.
«Рыцарь из ниоткуда» Бушкова -7110, 12396, 26050.
«Лабиринт» Фрая - 7220, 11523, 25750.
АМДМ Перумова - 10950,17445,41112.
Полное собрание сочинений Пушкина - 12263, 17936, 46345.
«Замок пятнистой розы» Легостаева - 4805, 8041, 17446.
«Последнее желание» и «Меч предназначения» Сапковского - 7373, 14020, 31720.
No comments.

Насчет малого, по мнению герра капрала, количества «хороших» слов в Гибели Богов возразить нечего. Остается только провести такой же анализ все того же пана Анджея. Итак, в «Последнем желании» и «Мече предназначения» слова «добрый», «добрая» встречаются 33 раза (в Гибели Богов, кстати, 39); «надежда» - 20 раз (в Гибели Богов - 28); «милосердие», «милосердно» - 3 (три) раза (в Гибели Богов - 11).

А Ваше утверждение о 80% произведения, занятых боевыми действиями, скажем так, сильно преувеличено. Боевых действий, конечно, много, а как без них в эпосе? Но при самом тщательном подсчете их оказывается от 40 до 48%. Это включая любые агрессивные действия - и комок грязи, брошенный Хагеном, и оба безрезультатных броска ведьмами Диска Ямерта, а также «пожирание» Неназываемым мира. Причем большая цифра получена при включении лирических отступлений, содержащихся в описаниях битв и поединков.


--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 22:25
#17


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Приложение 3.

В защиту бунта.

Безумству храбрых поем мы славу.
Безумство храбрых – вот мудрость жизни.
О, смелый сокол…
М. Горький


Заметки эти появились как реакция на попытки уважаемого Николая Данииловича обесценить идею романтического бунта путем сопоставления и идентификации его с сепаратистской войной или революцией. Заметки не имеют целью обидеть ни глубоко уважаемого Николая Данииловича, ни кого-либо другого. Также они не являются апологией Гибели Богов. Все высказанные в статье литературные сопоставления и аналогии являются моими личными измышлениями, основаны только на литературном анализе текста и не претендуют на истинность.

Итак, Гибель Богов обвиняется в большом количестве “роялей в кустах”, в плохо продуманных действиях главного героя, в недостаточности трезвого расчета, наконец, т.е. в духе романтизма.

Вообще же кажется, что стремление уважаемого автора к реализму в фэнтэзи стало слишком велико. Т.е. всем читателям, и мне в том числе, доставляет огромное удовольствие читать и слушать, как элегантно и изысканно высмеивает Николай Даниилович грозных назгулов, в страхе улепетывающих то ли от Арагорна, то ли вообще не понятно от чего. Безусловно, я соглашусь, что такого рода странностей следует избегать. Но все-таки необходима мера и в реалистических претензиях. Мне начинает казаться, еще немного и уважаемый автор объявит Гибель Богов плохой книгой потому, что там колдуют, и заклятия действуют. Не хотелось бы доходить до того, что любое удавшееся Хедину заклинание будет сочтено за “рояль в кустах”.

И ведь романтическое произведение не может не соответствовать духу романтизма, а герой подобного романа не может не быть романтиком.

Невозможно было придумать лучший план свержения Молодых Богов. Такие высказывания профанируют саму идею романтического героизма. Романтическое восстание не может быть спланировано и проработано, также как и не может быть хорошо спланирована остановка танков голыми руками.

Понятно, в ГБ есть некоторая неувязка: романтический герой не может победить, он обречен на поражение, на страдания. Хедин и Ракот побеждают, однако же, нельзя сказать, что эта победа приносит им много счастья, скорей наоборот. Пожалуй, смерть была бы для Хедина предпочтительнее, так что свою долю романтических страданий он получил вполне. Мне даже кажется, финал Гибели Богов едва ли не самый трагичный из всех книг Николая Данииловича. Знаете, что слышится мне за последней фразой Хедина о плене на невесть сколько тысячелетий? “На свете счастья нет, а есть покой и воля…” Но и покоя, и воли он лишен, он не может даже “замыслить побег”, потому что он в ответе, в ответе за все.

Хедин, конечно, монстр, и очень беспринципный. Но его беспринципность это следствие его патологической принципиальности. Он поступает только в соответствие с принципами, ни на шаг не отступая в сторону. Беспринципность складывается из того, что принципы Хедина не подлежат изменениям ни при каких обстоятельствах.

Нас иногда ужасает эта циничная “способность бестрепетно исполнить задуманное”, этот потрясающий по своей аморальности девиз: “следуй своим желаниям – и ты будешь всегда прав”. Это наш герой декларирует как жизненное кредо. Но действительно ли Хедин так бестрепетен в исполнении своих желаний? Какой именно смысл скрывается за броским эпатажем девиза?

Ведь Хедин действительно считает, что он предал Ракота. Но, если посмотреть внимательно, в чем же выражается его предательство? В том, что он не присоединился к восстанию, не помог Ракоту. Это притом, что помощь Хедина все равно не решила бы ничего. Помогла бы продержаться дольше, но не спасла бы. Далее, Хедин не примкнул к врагам Ракота, не выступил против него ни словом, ни делом. Он предупреждал друга о возможных (наиболее вероятных) последствиях затеянного.

Так где же предательство? Любой на месте Хедина счел бы, что сделал все, что мог для спасения Ракота. Но Хедин считает себя предателем. Его крайняя принципиальность говорит ему: не спас, значит предал (и не важно, что и не мог даже спасти).

Как и положено всякому романтическому герою, Хедин противоречив. Кстати, при ближайшем рассмотрении из двух магов именно Хедин, а не Ракот оказывается наиболее соответствующим образу романтического героя, т.е. первое впечатление оказывается обманчивым – Хедин гораздо больше романтик (можно даже сказать, гораздо безумнее), чем Ракот.

С одной стороны, Хедин действительно не свободен от постоянно подчеркиваемой идеи о торжестве справедливости (или дружбы) даже ценой гибели мира. Но, вместе с тем, Хедин все время думает о последствиях своих действий, в отличие от того же Ракота, которому подобные мысли вообще в голову не приходят. Кстати, Хедин не только думает о последствиях, он пытается справиться с любыми проблемами, и для него не важно вызваны эти проблемы его деятельностью или кем-то другим. Ведь именно Хедин берет на себя ответственность за вторжение Неназываемого, т.е. возлагает на себя обязанность остановить его. Обратите внимание, не случайно вызывает Неназываемого Ракот, а останавливает его Хедин.

В общем, не знаю, насколько здесь действительно применим принцип “справедливость ценой гибели мира” (т.е. я-то уверен, что не применим, ну, или не на самом деле, но Капитан говорит…smile.gif). Мне думается, перед такой ценой Хедин бы остановился. Да он, собственно, и останавливается – он ведь предлагает заключить союз с Молодыми Богами, чего Ракот в упор понять не может и обвиняет брата в желании сдаться.

И тем не менее, что-то в Хедине позволяет Николаю Данииловичу сказать, что Хедин беспринципен и готов все крушить направо и налево. На мой взгляд, это что-то – отношение мага к миру. Мир для него объект, сфера познания и изменения (т.е. влияния). И вот именно в способах своего влияния Хедин не слишком разборчив. И не то чтобы он не чистоплотен в чем-то, но []iпринципиально[/i] считает не нужным фильтровать способы воздействия. Иными словами, его Я отделено от мира. Для Ракота смерть равна гибели мира (явное доказательство – вызов Неназываемого). Для Хедина наличие вокруг мира и жизни вовсе не означает собственного существования в этом мире (после победы над Алчущими Звездами Хедин долго не может осознать, что жив).

Это все к тому, что отделенность Хедина может позволить ему быть формой (формирующим фактором) для Упорядоченного. А форма, как известно, всегда калечит материю (иногда больше, иногда меньше), но без этого воздействия материя не может оформиться, стать доступной для тех, кто пытается ей воспользоваться.

По этому поводу позволю себе эксперимент – аналогию Хедина и Ракота с Молодыми Королями Н. Гумилева. Я сознательно не буду останавливаться на идее (“мир иль наш, или ничей”), об этом уже говорилось много. Хотя и этот девиз, по-моему, имеет совершенно разное значение для этих двух магов. Для Ракота действительно первостепенное значение имеет обладание, ему необходимо владеть (Владыка, как никак smile.gif), причем всем миром, он не довольствуется частью, сколь бы велика она не была. Хедина же мало занимает власть сама по себе, он хочет доминировать, чтобы добиться справедливости, заполучить правду, пусть даже и “силой огненных мечей”. Познавшего Тьму волнует право на власть. “…мы все поймем, что вы по праву поставлены владеть и править Упорядоченным. Наш мятеж прекратиться тогда сам собой”. В этом Хедин очень похож на Олмера, война которого тоже была обоснована правом на власть.

Однако, как я уже сказал, хочу здесь говорить не об идее, а о каждом отдельном образе.
Итак, Молодых Королей двое, как и наших магов. Каковы же они?

“Влюбленный в песни солнца, в счастье мира” Ракот, который парит «над миражами земли», пытается воздвигнуть новый храм с окнами в вечность, за которыми останется “кошмарность” (останется, отгороженная от жизненного пространства). И, естественно, такие его планы обречены на провал. В смысле что “смеялись над безумным…” и т.д.

И тут ему на помощь приходит другой Король: “его голос был так страстен”, еще бы не страстен, да Хедин просто раздираем страстями, на мелкие кусочки. Но обратите внимание – голос, и действительно, страсти преобладают лишь в мыслях и речах Хедина, а вот действия… Но об этом далее.

“Столько снов жило во взоре” этого второго Короля. О снах можно говорить долго и много. Сон – нечто потустороннее, запредельное, неведомое. Сон почти всегда сродни магии. Помните, в “Волшебнике Земноморья” Гед рассказывает о драконах, чисто магических существах. По его словам, люди занимаются магией, как наукой, они также видят сны. Драконы не занимаются магией, и не видят снов, они сами – сон, мечта. И Хедин как эти драконы, он не добр, но и не зол, он может просто съесть, не сказав ни слова. Но он так похож на сон, и на мечту.

Возвращаясь к сказке о Королях, эти сны, вероятно, сродни кошмарности первого Короля, но они не отделены, не вынесены за пределы жизни, наоборот, сны живут внутри. Итак, Ракот отгораживается от неведомого, чужого (а значит, угрожающего). Стоит вспомнить, что все его защитные заклинания это щиты, стены и прочие преграды. Хедин почти не использует никаких щитов и преград, он взаимодействует с направленным на него оружием, разрушает его изнутри, он сам как бы является частью неведомого (возможно даже для самого себя).

“Был он трепетен и властен” – поистине, сочетание несочетаемого! И тем не менее так. Скованный многочисленными привязанностями, лишенный тщеславия, не претендующий на первые роли никогда и нигде, Хедин все-таки становится “лидером Сопротивления”, это другие (даже Ракот) встают под его знамена, признают его первенство. Кстати, власть связана с интеллектом, с познанием. Можно сказать, познание – инструмент власти. И именно Хедин, чья сущность состоит в познании, в какой-то момент (но лишь один этот миг) оказывается способен диктовать миру свои условия. Другое дело, что он сам к этому совершенно не стремиться.

Через речь второго Короля красной нитью проходит иное, неведомое, непостигнутое. И эти непостигнутые узоры таят в себе “несдержанность желаний”. Само неведомое желает быть востребованным, познанным, “ждет мучений”, обратите внимание, именно мучений. Познание неразрывно сопряжено с насилием. И тяга Хедина к познанию это одновременно и потребность в насилии, овладении, изменении окружающего. При этом, как уже было сказано, Хедин совершенно не заботится о способах такого изменения, овладевать можно только с помощью насилия, мир ждет мучений, поэтому он, Хедин, имеет право мучить.

Опять же неслучайны титулы мятежных магов. Ракот – Владыка Тьмы, его взгляд обращен на то, что по эту сторону границы знания, для него просто не существует неведомого. Это вовсе не говорит о том, что Ракот все знает (или считает, что все знает), что ему все ясно. Но неведомое для него нерелевантно, он просто не знает, что с ним делать. Ракот, конечно, ищет и изучает, но он ищет только способы взаимодействия внутри познанного. Неназываемый, например, не интересовал Ракота абсолютно, маг искал лишь способ натравить оного Неназываемого на Молодых Богов, а когда такового не сыскалось, просто бросил эту “тему”. Можете ли вы представить, чтобы Хедин бросил изучать что-либо только потому, что не нашлось способа натравить это на врагов? Для Хедина познание – способ существования, следовательно, его интересует только то, что за пределом знаний. Он все время познает, но так и не овладевает, и в этом его несовершенство, или лучше, незавершенность. Но в этом и его преимущество, его возможность обращаться к неведомому, переноситься за грань знаний. В отличие от Ракота, жизненное пространство которого составляет то, что есть, мир реальный, хоть и магический, Хедин живет как бы на грани, на пределе знаний, его жизненное пространство - сны. И вспомним, любимое заклятие Хедина – огненное. А огонь – символ не просто знания, но знания запретного, украденного, добытого путем насильственного вмешательства. Причем, если вспомнить миф о Прометее, то сей герой совершает насилие по отношению к обеим сторонам – дающей и принимающей. Отважный титан крадет у богов огонь, не спрашивая их согласия, и после он вручает его людям, также не интересуясь их желанием получить такой подарок (Прометею, видимо, и в голову не приходит, что люди могут не хотеть такого благодеяния). Таков и Хедин, он уверен, что весь мир вокруг “ждет мучений”.

В Сказке о Королях два героя уподоблены стихиям, и это тоже может отражать возможности воздействия наших магов на мир. Сразу оговорюсь, что в данном случае моя метафора будет еще свободней, нежели в предыдущих. Итак, Ракот – туча, Хедин – море, Упорядоченное – земля. Туча, проливаясь дождем, стремиться вниз, к земле, орошает ее для всходов, возможно даже, дает жизнь. Но туча никогда не может достигнуть земли, и даже достигшая земли вода, не может сколько-нибудь серьезно изменить рельеф поверхности. Т.е. влияние тучи на землю исключительно опосредованно.Море, напротив, стремиться подняться к небу, к тучам, но никогда их не достигает, однако, делает то, что пытаются сделать тучи – изменяет, формирует землю. Морю нет дела до очертания берегов и формы прибрежных скал, оно стремится ввысь, но, впитав в себя небесную влагу, море обтачивает прибрежные скалы и создает мысы и заливы.

Вы обвиняете Хедина, будто он не задумывался, что будет потом. Но для него ведь никакого потом не может быть. Думали ли Молодые Короли о том, что будет после, того, как они найдут Деву? Думал ли Мцыри о последствиях своего побега (равного бунту)? Даже если он доберется до родных мест, что с ним будет, как его встретят, он ведь уже чужой для них? Можно придумать массу проблем, но для Мцыри все это не существенно, важно лишь его желание “свою пылающую грудь” прижать к “груди другой, пусть незнакомой, но родной” (ну, почти как Хедин). А о чем, интересно, думает Дон Жуан, когда бросает вызов статуе Командора? Это почти как вызов Молодым Богам.

Восстание романтического героя не может быть стратегически спланированным, оно стихийно. Правда, читателя пытаются ввести в заблуждение, преподнеся героя эдаким беспринципным, расчетливым циником. Однако, как мы видели, этот образ трещит по швам. Хедин “играет роль старика”. Очень хорошо играет, убедительно. Но именно эта убедительность и наводит на мысль об “игре”, “маскараде”. Кстати, Хедин часто прибегает к “маске”, переодеванию, смене облика (в ГБ – внутреннего, в дальнейшем – внешнего). А иногда вообще остается непонятным, где маска, а где “истинное лицо” мага. Таковы, например, отношения с Сигрлинн, которой именно и принадлежат слова: “В чем твоя сила, … никогда не поймешь, говоришь ли ты серьезно или шутишь”. Не знаю, сила это или слабость Хедина, но это действительно то, что выделяет мага, отличает его от остальных героев. И даже Хаген видит перед собой маску (судя по последней сцене в Обетованном).
Впрочем, это можно толковать двумя способами. Либо Хедин действительно прибег к маске, дабы привить Ученику способность жертвовать, в том числе и собой. Маг хотел, чтобы Хаген научился, как и его Наставник, идти до конца, принимать ситуацию такой, как она есть. И действительно, Хаген признает за Учителем право распоряжаться собой, как оружием, несмотря на то, что он очень хочет дружбы мага, стремится быть личностью, а не орудием. Но, поняв, что его Учитель именно таков, что он маг, а не человек, Хаген признает его таким, каков он есть, принимает все его качества. Существует, правда, и другой вариант. Это с самого начала не было маской, Хедин действительно считал Ученика орудием, был готов пожертвовать им ради исполнения своего Плана. Но в последний момент не выдержал, не смог-таки перешагнуть через труп Ученика. В этом, втором случае немного смазывается прямой, “неполиткорректный” образ Хедина. Маг не выдерживает до конца этого испытания жертвой, или наоборот, выдерживает: при возможности пожертвовать собой, а не кем-то другим, он, не задумываясь, поступает именно так.

Вполне применимы к Хедину слова Мефистофеля: “Суха теория, мой друг, а древо жизни вечно зеленеет”. Позволю себе еще одну вольную аналогию: Хедин – это попытка усовершенствовать Базарова (или скорее доказательство невозможности подобного усовершенствования). Сухие теории и принципы Хедина точно также не выдерживают испытания жизнью, которая вечно зеленеет. Но маг, в отличие от своего предшественника демократа, находит в себе силы не поддаваться весело зеленеющей жизни, а поступать согласно принципам, пусть сухим, но с его точки зрения правильным. И что же, приносит ли ему это что-либо, кроме дополнительных страданий? Нет. И к тому же Хедин постоянно пытается оправдывать свои страсти принципами. Получается, что именно из-за принципа он должен спасать Сигрлинн (да и Ракота тоже), потому же он разбивает зерно судьбы Хагена, потому же не хочет убивать своих сородичей. Маг на каждом шагу твердит нам, что он руководствуется исключительно холодным расчетом, все это диктуют ему принципы. Да только кто ж ему верит!
Да, мы найдем в романе массу случаев, когда жестокий и беспринципный Хедин шагает по трупам. И неважно, что он делает это гораздо реже остальных, это его ни коим образом не оправдывает. Однако, переступая через жизни, он страдает. Да, Хедин несмотря ни на что действует в соответствии с Планом, но мы можем во всех подробностях пронаблюдать его душевные метания, поиски способа избежать жертв. Но подобных способов не находиться, и маг, пусть и не так бестрепетно, как он сам пытается нас уверить, все же идет на жертвы, добивается своей цели, перешагивая через трупы врагов, последователей, и тех, кто просто попался под руку. Хедин в состоянии принимать решения и следовать им, но какой ценой даются ему эти решения можно только догадываться. И именно этим пугает нас Хедин: способностью идти до конца, как на словах, так и на деле. Познавший Тьму готов открыто декларировать крайние взгляды точно так же, как готов действовать согласно им, если другого выбора ему не оставлено.

Практически любой читатель скажет, что Ракот гораздо более привлекателен, он ближе нам, он не пугает. На мой взгляд, это есть следствие его (Ракота) “политкорректности”. Ракот, в отличие от своего брата, не готов идти до конца. Это, безусловно, бунтовщик, фактор противодействия, но он противостоит системе, поэтому включен в нее. Ракот восстал против властителей, но не против существующего порядка вещей. Он хотел завоевать небо, но не понимал того, что “война порождает войну, а победа – поражение”.

“Тогда мы были побеждены, ибо мы не понимали, что победа – это дух”, - говорит Люцифер в Восстании Ангелов. Так и Ракот, хотел лишь поменять фигуру на троне, сам же трон остался бы таким, как был.

Совсем иное дело Хедин, он не борется против Власти, ему вообще нет дела до сидящих на престоле. Но у него есть цель, ее маг готов отстаивать до конца, без всяких компромиссов. И что больше всего пугает нас, детей либерализма, Хедин прямо и открыто заявляет об этом, не пытается сохранить овец и волков одновременно. И как раз эта смелая способность жертвовать, не прикрытая лживыми словами “политкорректности”, так страшна и ужасна нашему гуманному веку. Хедин действует (это то, что так любит в своих героях автор), возможно, он действительно не всегда до конца продумывает планы и последствия, но если бы он только думал, он бы так ничего и не сделал! “Что мы тут с тобой надумаем… все, глядишь, так и так по-иному повернется”. Невозможно продумать и предусмотреть все, хотя наш либеральный век изо всех сил держит нас за руки под предлогом того, что нельзя действовать, не обдумав абсолютно всего. А в результате мы думаем над решением всех существующих (а иногда и не существующих) проблем, но еще не решили ни одной из них. “Теперь жизнь молодых людей более мысль, чем действие; героев нет, а наблюдателей чересчур много”, - это про нас, не правда ли? Так зачем же нападать на героя, который нашел в себе силы вырвать из “золотых ножен” клинок действия уже давно “покрытый ржавчиной презрения”. Оставьте нам героя! Он нужен нам, “как чаша для пиров, как фимиам в часы молитвы”!

Теперь меня посетила такая вот идея о катарсисе. Я, собственно, пытался увидеть в Гибели Богов какой-нибудь катарсис и, признаюсь, не нашел такового. И мне пришло в голову, если бы автор убил Хедина, причем умереть этот маг должен был очень сурово (ну, т.е. какой-нибудь страшной смертью, весь и насмерть). Так вот, если бы Хедин умер, и оставил Ракота переживать катарсис над своим хладным трупом, вот тогда это было бы действительно мощное очищение, или там искупление, кому что нравится.

Мне очень не хочется, чтобы эти заметки выглядели апологией чему-либо (или кому-либо). Да, мне нравится Гибель Богов, да, мне нравится романтизм. Вместе с тем я вовсе не пытаюсь объяснить, что романтизм лучше или хуже чего-то другого. Просто мне обидно слышать, как автор Гибели Богов говорит, что лучше подумать, чем сделать. Более того, как я понял из диалога на питерской встрече, Николай Даниилович пытался сказать, что Руслан (в отличие от Хедина) предпочтет союз с врагом (Империей) перед лицом общего врага. Мне хотелось сказать, что это не так. Я защищал не Хедина, и даже не Гибель Богов, а романтическую идею.

Гибель Богов – необычайно романтическая книга. Она насквозь проникнута духом романтики, сказки, неведомой тайны. Непонятные существа появляются неизвестно откуда и исчезают незнамо куда. О многих мы встречаем лишь смутные, отрывочные упоминания, иногда противоречивые. Непонятно кто они, и чем живут, зачем и почему нужны они этому миру, но ни у кого не возникнет сомнения, что нужны.

О да, это можно счесть недочетами, недоработками, не продуманными сюжетными ходами. Но это создает атмосферу таинства, невероятного, “где невозможное возможно”. Эта волшебная книга. И, что еще более важно, книга о героях.

Она и в снах необычайна,
Ее одежды не коснусь.


--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 22:31
#18


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Приложение 4.

Заметки на полях Войны Мага.

Романтическая трагедия постмодернизма
О героях и маяках для мятежных душ.

Не все ль равно? Играя и маня,
Лазурное вскрывалось совершенство...
(Н. Гумилев)


Вся беда в том, что Хедин никогда (даже в Гибели Богов) не был внешне похож на романтического героя. Это Ракот – романтик, бунтарь, мятежный дух. А Хедин – расчетливый, холодный и циничный. Но это - внешнее впечатление, и оно обманчиво. То есть Ракот и в самом деле тот, кем кажется. Романтический герой романтизма. Но само произведение уже не принадлежит культуре романтизма, и персонажи играют уже на другом поле. И вот мы видим романтического героя, перемещенного в культуру постмодернизма.

А если герой вдруг оказывается погруженным в непривычную жанру среду, если персонажи и сюжет вдруг перестают отвечать классическому определению романтизма, как мы сразу же отказываемся видеть героя в истинном его свете, сам он тоже утрачивает весь свой героизм, перестает быть романтиком (однако, лишь в наших глазах). Да, внешний антураж очень важен, необходим для жанрового определения, но жанры, чистые жанры давно уже перестали удовлетворять чрезмерно усложнившейся реальности. И, мне кажется, гораздо интересней посмотреть на героя в этой новой, совсем неподходящей ему среде. О да, Хедин – страж порядка, уже совсем не тот бунтовщик и смутьян. Но так ли уж он изменился? Что стояло за его бунтом в Гибели Богов, и что он хранит все последующее время?

В классике романтизма бунт обречен на поражение, но герой постмодерна обречен на жизнь и на разрушение границ. Он абсолютно трагичен, это трагедия современной культуры, которая настолько глобальна, что не в праве красиво погибнуть, не думая о последствиях. Мы уже пришли к осознанию того, что жизнь не есть разрушение, что нельзя ничего построить на романтическом бунте. Да, конечно, маяк для мятежных душ это замечательно, просто здорово, но ведь этим мятежным душам необходимо еще и море, бурное море, и далекий берег, неприступные скалы, неведомый мир и все такое прочее. И одним маяком не исчерпывается жизнь. Классический романтизм стал беден, он уже не удовлетворяет слишком разветвленным и вширь, и вглубь духовным потребностям культуры.
Итак, Хедин с самого начала не был классическим героем. Он, к примеру, очень отличается от Олмера, действительно чисто идейного бунтовщика. Можно сказать, Олмер это идея обновления в чистом виде. Передел мира, новый порядок, “грядущие гунны”. Это не бунт даже, это именно возникновение нового мира, но самое зарождение его. И это обновленное еще не способно желать каких-либо отношений, оно только борется за выживание. Олмер это те самые “грядущие гунны”, они пришли, оживили “одряхлевшее тело волной пылающей крови”. И вот они образуют новый мир. Олмер еще не пытается ни с кем взаимодействовать, он еще не достаточно осознает себя, он занят лишь самоутверждением. Олмер стремиться только разрушать, чтобы утвердить на руинах свое, новое (это, по сути, есть высвобождение места для будущего субъекта).

Хедин – уже следующий шаг. Новый мир утвержден, он осознал себя, свою силу. Он уже осознает себя самостоятельной силой, альтернативной старому порядку. И Хедин, естественно, пытается взаимодействовать. Ему нет необходимости что-то разрушать, чтобы высвободить место для собственного бытования. Он, в общем-то, даже хочет мира. Но виновен ли он, что в тяжелых и нежных лапах вновь рожденной культуры хрустит скелет старых устоев. И сколько бы Хедин не призывал старый мир “на братский пир труда и мира”, сколько бы не пытался договориться, заключить перемирие, он обречен уничтожить его.

Собственно, война Хедина вызвана весьма конкретными причинами – пленением Ракота. И для меня так и остался без ответа вопрос: волновало ли бы Хедина несправедливое правление Молодых Богов, если бы с Ракотом ничего не случилось? Этот момент вообще очень запутан (сознательно?). В Гибели Богов есть несколько совершенно различных указаний на восприятие Хедином своего места в мире и своей роли в истории Упорядоченного. То он говорит, что еще в юности понял – с Молодыми Богами ему не по пути, то представляет себе мир, как цветущий луг между двумя крепостями, при чем сам Маг твердо знает, на какой он стороне. Мы, в сущности, так и не можем понять, планировал ли Хедин восстание против власти Молодых Богов, и если да, то когда же возник этот план. А однажды, возможно, чтобы запутать нас еще больше, Маг бросает нам то ли очередную уловку, то ли признание: "и я метался, не зная, чего же, в сущности, хочу". Вот, оказывается, как! Этот герой сам не знает, чего он хочет! Он уже перерос этот детский, стремящийся все порушить романтизм. Но еще не уловил того, ради чего такой путь можно оставить.

А стандартный романтический герой у нас есть, это Ракот, конечно же. Вот ему-то не нужно ничего, кроме бунта, война есть единственный способ его существования (при чем и после Гибели Богов тоже). Но Хедин... Он уже понимает несостоятельность, тупиковость этой парадигмы поведения. Но, кажется, не видит ничего, способного ее заменить. Он мечется в поисках выхода, и не находит его. Изначально Хедин – романтический герой постмодернизма. Не тот герой, что восстает ради идеи, ради самого бунта, но тот, что может воплотить идею в конкретных причинах, или, скорее наоборот, облечь частную потребность великой мантией вселенских идей. Но и это для него не более чем игра. Хедин умеет только играть, но игра не спасает его от тоски по настоящей жизни. Как наша культура, сплошь игровая, составленная из осколков калейдоскопа, уже потянулась к той цельности, которую еще недавно называла "скудоумной", но еще не поняла, не осознала, единственной возможности обрести ее – через верность себе, несмотря на отторжение окружающих.

А еще бывают у нас герои, тоже вроде бы романтики, честные и благородные, что кидаются спасать всех встречных и поперечных. Но спасение обычно требует средств, в нашем случае магических. И вот приобретая эти средства, Клара (а именно о ней, конечно, речь) совершенно не задумывается, на что и куда пойдет уплаченная ею цена. Это очень похоже на такого гения-ученого, собирающего водородную бомбу и не подозревающего, что из этого может получиться Хиросима. Он ведь просто работает из любви к искусству! У Кальвино есть персонаж, плотник и седельных дел мастер, который строит виселицы и ужаснейшие орудия пыток, делая их произведениями искусства и любуясь на свой труд. Но при этом он старается не думать, как и для чего употребляются его изделия. Хватит ли этого Кларе, чтобы заставить умолкнуть совесть? И ведь ею тоже движет героизм, борьба за идеалы. Только вот за своими идеалами она не хочет видеть ничего другого, их блеск и величие ослепляют. И как часто это, к сожалению, случается с героями, с романтиками! "Мы твердо знаем, кто не прав, поскольку сами правы", "за громом пушек не слышна чужая правота".

Героизм Хедина гораздо более глубокий, нежели классический романтический героизм. Собственно, это трагедия героя, его жизнь после смерти. Хедин (как персонаж) пережил свою смерть, его история не закончилась там, где обычно кончается жизнь героя, и он оказался заложником этой истории. Как Зораим, которого не убили на войне, или Данко, который почему-то не умер, вырвав свое сердце. И вот, ему некуда бежать от свалившейся на него ответственности потому, что это будет бегством от самого себя. Хотя, стоит отметить, что бежать он как раз пытается, и в Гибели Богов, и в дальнейшем, с равной, однако, безуспешностью. Но самое замечательное, что Хедин живет, как раньше, он пытается быть героем, несмотря ни на что.

И выбор, который ставится перед Хедином после победоносного восстания, уже не простая романтическая дилемма: жизнь - свобода, своя жизнь - чужая жизнь. Это уже трагическая безвыходность, причем тоже сложная и неоднозначная. Жертвовать своей жизнью ради идеи считается обязательным для романтического героя, но как быть, если воплощение идеи требует чужой жизни (хотя той самой, которая оборачивается своей)? По сути, для Хедина смерть превращается в награду, в желанный, но недостижимый покой. "Давно, усталый раб, замыслил я побег..." – но не в "обитель чистую", а в смерть.

Вся история Хедина после Гибели Богов – это история таких вот перевертышей, искажений. Они-то и создают вокруг волшебника "этот сон, но не смерть, а движение к смерти". И вот Хедин вынужден двигаться этим путем к смерти, не имея возможности бежать, освободиться. Приближаться, но никогда не достигать (пытаться познать, но не мочь овладеть?). Все вокруг него извращено, мир мигает и изменяется, ускользая из привычных рамок, из обычных ситуаций (обычных для романтического героя). И что же? В этой ситуации Хедин остается (пытается остаться) все тем же романтическим героем!
И ведь истинное литературное мастерство есть не повторение уже высказанных дилемм и ситуаций, пусть даже в новом ракурсе, многие классики стремились продолжить и развить идеи своих предшественников, смоделировать ситуацию "следующего шага". Лермонтовский "Пророк" начинается ровно там, где заканчивается "Пророк" Пушкина, а "Герой нашего времени", по сути, рассказывает о жизни Онегина "в следующем поколении", о том, какие пути будут открываться перед Онегиным (или, скорее, его младшим братом) через 10-20 лет. А уж о литературе постмодернизма и говорить не приходится, вся она не что иное, как попытка сменить фон.

Власть.

С властью тут не все так просто. Она портит и извращает, говорят одни. Она выставляет напоказ саму суть, говорят другие. Но мало кто задается вопросом: а каким же образом можно испортить уже сформировавшийся характер? А может быть, власть лишь открывает пути для всех скрытых желаний и подсознательных страстей? Но лучше бы для Хедина оказаться испорченным властью, чем охарактеризованным ею. Ибо власть его служит принципам и является источником страданий. Тогда в его желаниях нет ничего, кроме принципов, а его подсознание это ответственность.

Как же происходит борьба за власть в "постреволюционном" Упорядоченном? Неназываемый и его слуги угрожают власти Новых Богов (возможно), вот Спаситель уж угрожает точно (он ведь, в некотором роде, конкурирующая фирма). Да, Хедин не кидается на них с кулаками по поводу и без, но это ведь неотъемлемая часть его характера, он таким и был, таким Магом. Все просчитать, вычислить (правда, потом все равно действовать по обстоятельствам). Но этому кажущемуся отказу от борьбы, скорее уж отказу от войны, есть причины. Ведь к чему привело открытое военное столкновение Ракота с Брандеем? Надо думать, то же самое даст и война с другими противниками. И есть у нас, кстати, Резня Пяти Миров... Хедин, если он действительно заботится об Упорядоченном (а не о своей власти в нем), вынужден бездействовать: «Мы Боги не Равновесия, а Недеяния». Ведь желай он лишь укрепить свою власть, мог запросто сделать это за счет какого угодно количества миров, что ему в них?! И не это ли собираются проделать наши знакомые Молодые Боги, скормив половину Упорядоченного Неназываемому, а что останется, забрав себе? И об этих планах знает Хедин, или, по крайней мере, догадывается... "Но – мщение судеб пророкам – все знать и ничего не мочь".

И кстати, в обязанность бога, владыки входит, в том числе, и карать. Почему мы все время забываем об этом, когда речь идет о Хедине? Уж не потому ли, что он так редко эту обязанность осуществляет? Как раз, по-моему, проблема Хедина-бога в том, что он уже не так уверен в своем праве распоряжаться, как в бытность свою Магом. Удивительно, однако, что это никак почти не повлияло на его способность действовать, идти до конца в осуществлении своих целей. Только седых волос у него явно прибавилось, и это, конечно, тоже так не похоже на романтического героя.

Еще очень интересен тот факт, что на всем протяжении истории Хедин ни разу не пытается оправдаться, ни перед своими соратниками, ни перед читателем. Почему? Вероятно, он считает все обвинения справедливыми, так как понимает, что любая власть жестока, властью всегда кто-нибудь недоволен, причем недовольных всегда много. А оправдывать власть, Хедин при своей патологической принципиальности, просто не может.

И "предсказание" о сильном и дерзком преемнике, сделанное в конце Гибели Богов, было, пожалуй, самой большой ошибкой Мага. Или нас снова хотят запутать, увести в сторону, и это не искренняя надежда, а вызывающая бравада, или ласковое утешение брату? И конечно, понятно – он, долгожданный "новый Хедин" не появится, и вот почему - он просто несостоятелен будет перед лицом всех тех проблем, что стоят перед Упорядоченным сейчас. Ну, против чего ему бунтовать? Кого освобождать? В чем проявляется власть Новых Богов? Разве только это будет "новый Ракот", тогда Хедин, возможно, сам уступит ему власть. Вот только что тот с ней будет делать? В культуре постмодернизма восстания и революции невозможны. Ибо они сами есть часть культуры. А еще потому, что "новый Хедин" будет избавлением, которого не нашел пока Хедин, как и современная культура.
Ну, а отрицание права закона - это нам уже очень знакомо, "знакомо и совсем неинтересно".
А вот весьма интересная и важная тема послемагического существования Хедина. Гордость и любовь. О да, это очень красиво звучит – позволил гордости убить любовь! Однако все забыли, что без гордости иногда не бывает никакой любви, и это тот самый случай!

Ну, кто-нибудь хотя бы помнит, что говорила Хедину Сигрлинн еще в Гибели Богов, в Замке, сразу же после его возвращения из изгнания? "Неужто ты думаешь, что я стала бы говорить с тобой, отрекись ты от самого себя..." Вот так-то. Все оказывается не так просто, Сигрлинн не нужен отрекшийся от себя, наступивший на свою гордость Хедин, она хочет получить его в "чистом виде", таким именно, каков он есть. Но тем не менее, она, как и любая женщина, постоянно требует все новых и новых доказательств своего влияния, своей значимости для мужчины.

Это своего рода замкнутый круг, в котором оказываются все Герои при попытке вступить в отношения с Другим. Оба требуют друг от друга полной самоотдачи, и для обоих это оказывается слишком много. А все остальное – слишком мало. И эта проблема не нова для литературы. Хедин и Сигрлинн – это Рада и Лойко Зобар из "Макара Чудры" Горького, это Виола и Козимо из "Барона на дереве" Кальвино. Сигрлинн – достойная пара Хедину, ее гордость и сила воли ни чуть не меньше. Но именно поэтому ей нужен Хедин весь, без остатка, она не может довольствоваться (в отличие от той же Керы) частью его жизни и судьбы. Она хочет, чтобы Маг полностью принадлежал ей, чтобы у него не осталось ничего своего, свободного от нее, Сигрлинн. (Кстати, видимо, поэтому Хедин и пытается искать спасения в войне, которая дает иллюзию независимости и свободы, а значит, "может служить достойным занятием мужчины".) По сути, завладеть Хедином – это значит поставить его на колени. И действительно, перед Сигрлинн нужно преклоняться, просто необходимо! Но коленопреклоненный Хедин будет уже не тем, о ком она мечтала, ведь ее привлекал именно герой, которого нельзя сломить и поставить на колени.
То же самое верно и в обратную сторону – Хедину ведь не нужна Кера, преклоняющаяся перед ним и лепечущая "как будет угодно Величайшему". Мысли его постоянно заняты Сигрлинн, но такой вот сильной, гордой, недоступной, прекрасной в гневе воительницей Сигрлинн. И сказав: "как будет угодно Величайшему", она утратит все свое очарование в глазах Хедина.

А так ли выглядит убитая любовь? Ведь его бросает в дрожь от ужаса, стоит только ему заподозрить, что он на самом деле свободен, безразличен Сигрлинн.

Так может ли Хедин, отказавшись от гордости, спасти любовь?

Это тот парадокс, который никак не в состоянии оказывается осознать современная культура, хотя сама же его и сформулировала! Мы все стремимся к одиночеству, но почти всегда это одиночество вынужденное, которое мы лишь пытаемся обосновать гордой идеей. И оно останется вынужденным до тех пор, пока будет одиночеством для себя, пока единственной целью будет "Я". Мы все никак не можем прийти к пониманию жизни для других, жизни, где присутствует Другой. О, это вовсе не проповедь альтруизма, не попытка поставить себя на службу обществу (или индивидууму). Это призыв увидеть, что без различения границ невозможно самоосознание! Без признания Другого, его равноценности, не может существовать ни одно сознание от государства до личности. Не определив границ, нельзя увидеть себя. И настоящие отношения возможны только через осознание того, что неотделимо от тебя, через верность себе.

Уже давно прозвучало, что наш век характеризуется отсутствием веры. Мы не верим не только в возможность счастья, но и в слова, его выражающие. Это тоже связанно с той раздробленностью, калейдоскопичностью нашей игровой культуры, о которой речь шла выше. Античная гармония давно утрачена, и вот перед нами новые Орфей и Эвридика. Именно обновленный Орфей пытается найти выход из лабиринта перевертышей и извращений, в которых запутался современный дух (или интеллект). Почему Орфей? Думаю потому, что сила слова обрела невероятную власть как раз сейчас, когда власть утратили идеи. А Орфей - величайший повелитель слова из той самой гармонии, о которой мы тоскуем со времен Возрождения.

Думаю, нет необходимости подробно доказывать, что именно с Орфеем имеем мы дело в Упорядоченном. Достаточно упомянуть Великую Арфу Ночи с ее музыкой сфер, да еще огромное значение, что придает Хедин переговорам, то есть словесному поединку, ну, и место лирического героя, конечно, не забудем.

Новый Орфей тоже должен вызволять свою Эвридику из царства смерти (разве что это растягивается на многие годы). Только вот Хедин имеет дело не с равнодушным Аидом, который, вероятно, лишь для собственного развлечения ставит условие к освобождению мертвой души, но с отчаянно цепляющимися за жизнь трусами, проигравшими, кстати, уже один раз, и теперь желающими сохранить существование любой ценой и в любом виде.

А еще, это не настоящее царство смерти, ибо она для Хедина - желанное благо. "Губы смерти нежны, и бело молодое лицо ее". Наш Орфей попадает в царство предательства, туда, где хуже смерти. Маги, его семья, они ведь предали его, сбежав на Брандей. Даже если не брать в расчет той интуитивной неприязни к Брандею, что не позволяла Хедину и Ракоту рассматривать черных магов как союзников в борьбе с Неназываемым, и даже несмотря на то, что Хаос разрушает Упорядоченное. Они предали своего брата, заподозрив его в жажде мести, перенеся на него все свои стереотипы поведения. Победившего романтика Маги сравнили с собой, представили его таким же, как они, слабым и трусливым, кто, оказавшись наверху, мстит прежним противникам. Эта боль, бьющая из Хедина у стен Брандея, чуть ли не перекрывает собой боль от потери Сигрлинн. Его родственники, его единственная семья, кто был ему дорог, кого он собирался спасать, несмотря ни на что, всеми новообретенными силами, - они... они предали его, предпочтя его помощи службу врагам всего живого. И они поставили героя в один ряд с обывателями! В этом они виноваты уже перед нами, читателями.

И вот тут, интересный момент, я ожидал, что Хедин согласится на предложение выдать имена агентов, расположение каналов и прочую стратегическую информацию. А потом, естественно, будет уверять всех, и себя в первую очередь, что пошел на сделку ради информации именно, ни в коем случае не из-за Сигрлинн. Ведь он всегда пытался изобразить мотивом своих безумств холодный расчет и принципы. Но, видимо, на этот раз игра зашла слишком далеко, перед лицом этого выбора не может играть даже Хедин! Это не просто испытание выдержки, способности контролировать страсть. Это выбор из двух невозможных, когда на одной чаше весов оказывается верность доверившимся тебе, верность Упорядоченному, а на другой – желание, любовь. И любой поступок здесь будет злом, из этой ситуации нет, и не может быть, выхода. Единственно возможный путь – верность себе, до конца.

Но тут мы подходим к пониманию того, что же может быть спасением для Сигрлинн, новой Эвридики. Если уж она стала монетой в торговле за жизнь, как же могут выпустить ее из своих рук слуги Хаоса? Теперь она навечно обречена быть заложницей, ценой существования этого Поколения Магов, а за одно и всех, кто их окружает. И спасение для нее только в одном. Признав эту монету несостоятельной, а цену недостаточной, Хедин может освободить Сигрлинн от власти Брандея. Вероятней всего, это будет стоить ей жизни, но спасет от рабства, что хуже смерти.

Итак, мы приходим к выводу, что новый Орфей вынужден послать свою Эвридику в царство смерти, чтобы спасти из царства предательства. Он не может заплатить требуемую от него цену, ибо эта цена – его любовь. А любовь не может существовать сама по себе, она лишь связь между двумя "Я". И только сохраняя верность себе, оставаясь самим собой, может Хедин спасти любовь. Он уверен, что только эта его жертвенность, одна-единственная, позволит ему когда-нибудь, "за гранями многих пространств", сказать:

"Расскажу о безумной борьбе,
О цветах, обагренных в крови,
Расскажу о тебе и себе,
И о нашей жестокой любви".


Все-таки для него есть надежда понять ценность отношений, попытаться, наконец, создать что-нибудь, и тогда "зачарованный викинг" сможет, наконец, "словом порвать тишину".


--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Scripach
27 February 2005, 22:32
#19


арма: 33 [+] [-]
***

Энциклопедист
243
13.9.2003
г. Ростов-на-Дону
596



  0  


Благодарности

Заканчивая наше выступление, когда все щелбоны уже розданы, я не могу умолчать о тех людях, кто долгими тоскливыми вечерами сидел, согнувшись за компьютером, только для того, чтобы закончить свою часть поста к завтрашнему утру. Да, я говорю обо всех тех, кто писал этот пост. И кто же они?

1. Госпожа Аэтернитатис, наша неутомимая оптимистка и вдохновительница. Просто не знаю, что бы мы делали без нее. Были моменты, когда все держалось исключительно на ней. Виват! Трижды виват!
2. Анонимный Маймонид – великий и ужасный ©. Честное слово, я не знаю, как по-другому про него сказать. Незаменимый соратник и просто хороший человек (только бы зиповать еще научился tongue.gif).
3. Невр, просто Невр. Именно ему мы полностью обязаны нашей Статистикой. И это притом, что его основная дуэль в разгаре.
4. Ну, и Ваш покорный слуга, Скрипач. Признаюсь, моя роль заканчивалась в этом труде на словах «Респект, …». Ну, и здесь еще, само собой, для потомков пишу. smile.gif

Ну, посыпались орехи.

От собственного имени хочу засвидетельствовать огромный респект сеньору Азиру. Именно с его легкой руки я попал к защитникам ГБ. Неутомимый человек, на ранних этапах все время давал дельные замечания и защищал нас на Лите от нападок. Потом, правда, убедился, что оборону организовал, и отошел от дел, у него ведь тоже свой бой.

Осталось совсем немного. Свои респекты получат: Намо (за помощь в подготовке поста и за ведения огневых действий на Лите), Даос (за свой пост, который смертельно жаль, и за то, что был с нами), кошка Gatty (за содействие в организации обороны), сеньорита Critik (за прочтение и выверение поста), а также все остальные, кто оказывал помощь нашей команде или просто был с нами морально.

Спасибо всем!



--------------------
Хм, зобавно.
ООО "Орлангур омпани"

Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. [Таков первый принцип экзистенциализма] Ж. П. Сартр
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Глумов
01 March 2005, 11:14
#20


Активный Форумчанин
****

Местный
365
24.4.2004
Реттерхальм
4 058



  6  


Господа оппоненты,

благодарю за труд. Понято, принято, ждите ответа. cool.gif

Уважаемая судейская коллегия,

вздорный к вам вопрос: а оценки по итогам раундов (так, как сделано в дуэли ВК-КТ) выставляться будут? Было бы показательно...


--------------------
Всё, сказанное мною на данном форуме, является моим личным мнением (ИМХО). Это мнение может не совпадать с мнением (также ИМХО) других участников форума, но имеет безусловное право быть высказанным.

Когда б вы знали, из какого сора
Растет роман, не ведая стыда -
Тогда бы вы, чтобы не знать позора,
Романов не писали никогда!
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post

7 V  < 1 2 3 4 > » 
Reply to this topicStart new topic

 

: · ·

· · ·

: 28 March 2024, 14:03Дизайн IPB
Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru