Древний Египет в современном англо-американском ретродетективе, (монография И. Черного и ее обсуждение)

[Velena]

Спасибо!!!

[Андрона]

Читая ЖЖ-ленту натолкнулась на пост omskvich и его цитату о искусстве Египта академика Бориса Викторовича Раушенбаха:

Изучая творчество художников, Раушенбах заинтересовался изобразительным искусством, его историей, сделав из этого потрясающие и неожиданные выводы. Например, вот такая цитата:

Я хотел показать в этой статье, что искусствоведческая литература по Древнему Египту в известной мере ахинея. Потому что современные искусствоведы пытаются объяснить его искусство с точки зрения эпохи Возрождения: в эту эпоху, мол, всё правильно делали, а вот египтяне всё делали неверно, у них ноги не так развёрнуты, и них неправильно повёрнуты головы. И объясняют, глупцы, как надо было делать!

Египетское искусство — вершина, и лучше египетских мастеров сделать нельзя. Их искусство не хуже Возрождения, оно другое, как и китайская пейзажная живопись. Искусство эпохи Возрождения передаёт видимую картину мира, и мы к этому привыкли. Но это же не обязательно. Египетское искусство передаёт истинную картину мира. Скажем, круглый предмет со времени Возрождения рисуют овальным, потому что смотрят на него сбоку, а египтянин рисует так, как в объективном мире: круглый предмет круглым, его не интересует, каким его видит тот или иной человек. У нас так работают только инженеры, когда делают чертежи, и поэтому я назвал древнеегипетское искусство художественным черчением. И тогда всё становится на место. Как показывает современное черчение, лучше, чем сделано в Египте, сделать нельзя. Это вершина, а не этап развития искусства. Возрождение — ещё одна вершина, но другая. Это разные вещи, их нельзя смешивать, как нельзя смешивать бифштекс и компот.
Древних египтян совершенно не интересовал, как выглядит предмет, потому что он выглядит по-разному: посмотришь на него сверху – он один, сбоку – другой, спереди – третий. Ребенок видит мир снизу, взрослый – сверху. Как для них выглядит стол? По-разному. А вот каким его изобразить? А таким, каков он на самом деле, и тогда для всех он будет одинаково понятен – вот точка зрения древних египтян. Они передавали объективное пространство, а эпоха Возрождения передает пространство зрительского восприятия. В объективном пространстве рельсы параллельны, а в зрительном они сходятся на горизонте. Это нельзя путать.
Египетское искусство вовсе не примитивно и не наивно по сравнению с современным, это просто другое искусство, которое имеет своей задачей передать объективную реальность. Художнику-египтянину важно было показать незыблемую сущность вещей.

Свои выводы он изложил в нескольких статьях, названия которых, наверное, весьма необычны для человека, который всю жизнь занимался математическими исследованиями:
Пространственные построения в древнерусской живописи, М.: Наука, 1975, 184 с
Пространственные построения в живописи: Очерк основных методов, М.: Наука, 1980
Системы перспективы в изобразительном искусстве: общая теория перспективы, М.: Наука, 1986
Геометрия картины и зрительное восприятие, М.: Интерпракс, 1994

[kukolnik]

В развитие темы (чтоб совсем не заглохла). Может, и не совсем скромно, однако отношение прямое. Это пара статей Е.И.Петуховой о моих "древнеегипетских" романах (обложки их были выложены выше), которые подвигли меня на написание монографии.

Е.И.Петухова ОСОБЕННОСТИ ВОССОЗДАНИЯ МЕСТНОГО КОЛОРИТА В РОМАНЕ А.ЧЕРНЕЦОВА И В.ЛЕЩЕНКО «ЧАРОДЕЙ ФАРАОНА»

*** Говоря о Харьковской школе фантастики, нельзя обойти вниманием творчество такого ее представителя как Андрей Чернецов. Его перу принадлежит семь романов, написанных в соавторстве. О некоторых из них, входящих в цикл «Перекрестки времени» и посвященных приключениям «черного археолога» Бетси МакДугал, мы уже писали ранее в связи с поиском в произведениях харьковских писателей-фантастов элементов т.н. «сакральной фантастики». Романом «Чародей фараона», написанным в соавторстве с Владимиром Лещенко, Чернецов открывает очередной цикл, получивший условное название «Тропы Дуата». Книга эта, вышедшая недавно, была тепло встречена читателем, однако еще не получила должной оценки в критической литературе. Между тем осмысление этого произведения во многом способствует углублению наших представлений как о работах самого Чернецова, так и о романистике Харьковской школы фантастики в целом. Не ставя перед собой задачу дать исчерпывающий анализ «Чародея фараона», мы ограничились проблемой, связанной с особенностями воссоздания в этой книге местного колорита.

***Основное действие романа происходит в Древнем Египте времен фараона Хеопса. Именно сюда чудесным образом переносится из своего XXII века главный герой книги, студент-выпускник московского Института космической археологии Даниил Горовой. Авторы намеренно делают его специалистом-египтологом, чтобы путешественнику во времени было легче адаптироваться к местным условиям. Это не первое обращение А. Чернецова к древнеегипетской тематике. В одном из романов цикла «Перекрестки времени», «Оскал Анубиса», события также разворачиваются в Египте, но уже современном. Однако в произведении есть два исторических отступления, первое из которых напрямую связано с сюжетом «Чародея фараона». Можно сказать, что эта книга выросла из главы «Гнев птицы Бену». На это указывает уже прямая реминисценция, когда в уста принца Джедефхора вкладывается история священного камня Бен-Бен, практически слово в слово повторяющая аналогичный отрывок из седьмой главы «Оскала Анубиса». Вероятно, уже при написании этого романа у Чернецова возник замысел создания книги, в которой бы рассказывалось о царствовании Хеопса, строительстве Великой пирамиде и обстоятельствах появления на Земле расы древнеегипетских богов.

*** Анализ и «Оскала Анубиса», и «Чародея фараона» показывает, что их написанию предшествовала большая исследовательско-поисковая работа. Авторы прочитали и осмыслили массу научной, популярной и художественной литературы, в том числе переводы древнеегипетских текстов. Из основных источников следует назвать монографию Пьера Монтэ «Египет Рамсесов», книги Барбары Мертц «Красная земля, Черная земля» и «Древний Египет. Храмы, гробницы и иероглифы», «Трагедия пирамид» Петера Элебрахта, «Загадка Сфинкса» и «Секреты пирамид» Р.Бьювэла. Среди произведений оригинальной литературы Древнего Египта, использованных фантастами, особо выделяются сказки «Змеиный остров» и «Царь Хеопс и волшебники» («Весткарский папирус»). Всю эту литературу условно можно разделить на две группы. Часть перечисленных сочинений послужила источником для воспроизведения coleur locale, знакомство же с другими отразилось на сюжетно-композиционном уровне «Чародея фараона».

*** Уже В.Скотт определял, что задача любого автора, берущегося писать сочинение на историческую тему, заключается, прежде всего, в правдивом воссоздании местного колорита, что предполагает воспроизведение исторического быта и исторических характеров. Говоря о романе Чернецова и Лещенко, можно с определенными оговорками утверждать, что авторы «Чародея фараона» попытались как можно точнее реконструировать эпоху, в которую происходят события книги. Оговорки относятся, преимущественно к тому, что точных данных о IV династии Древнего Царства практически нет. Это наиболее слабо исследованный период в египтологии. Почти не сохранилось письменных памятников, очень скуден перечень предметов материальной культуры. Самыми известными архитектурными постройками, относящимися к тому времени, являются три пирамиды, расположенные на плато Гиза.

*** Фантасты пошли по пути, подсказанному им духом многих египтологических работ. В частности, идеей о консерватизме египетской культуры, неизменности основных ее канонов с течением времени. Отсюда и ряд анахронизмов, имеющихся в романе. Неточностей, почти не заметных для простого читателя, неискушенного в тонкостях науки о Древнем Египте. Так, основываясь на данных, приводимых П. Монтэ и Б. Мертц, соавторы во второй и третьей главах книги описывают город Меннефер (Мемфис) и картины жизни и быта людей, его населяющих. При этом они фактически рассказывают о городе времен Среднего или даже Нового царства. Так, картина дворца принца Джедефхора навеяна описанием дворца Эхнатона (XVIII династия Нового царства): «Особенно хорош был сад, разделенный на квадраты и прямоугольники прямыми, пересекающимися под прямым углом тенистыми аллеями из деревьев и виноградных шпалер с цветниками. Данька отметил, что хозяин дворца собрал у себя почти все деревья, росшие в долине Нила: финиковые, фиговые и кокосовые пальмы, сикомор, акацию, иву, гранат, тамариск, персик. Среди деревьев стояло несколько изящных беседок. Вероятно, для дневных трапез» [8, 40]. Точно так же резиденция фараона Хеопса напоминает дворец Рамсеса II (XIX династия).

*** Анахронизмом является и то, что средством передвижения для «оперативной группы» Дани Горового служит колесница. О наличии колесниц у египтян времен Древнего Царства данных нет. «Колесница, - указывает П. Монтэ, - игравшая такую большую роль в войнах той эпохи, тоже была заимствована египтянами у сирийцев. Мы не знаем, когда именно в Сирии появились лошади и когда там изобрели колесницу. В документах Среднего царства, как египетских, так и сирийских, нет и намека на коней и колесницы. Камос в своем рассказе тоже не упоминает о них, но уже с начала XVIII династии кони и колесницы используются в бою обоими противниками» [6, 274]. Невзирая на это, Чернецов и Лещенко вводят в повествование боевые колесницы, беря их описание у Монтэ.

***Однако этими неточностями практически и ограничиваются исторические несоответствия романа. В основном Чернецов и Лещенко достаточно бережно и скрупулезно относятся к воспроизведению местного колорита. Достаточно подробно описываются повседневный быт, одежда, кулинарные пристрастия, особенности религиозного культа древних египтян. Иногда это делается в специальных, довольно пространных отступлениях, в других случаях авторам достаточно одной или нескольких реплик. Как правило, это данные, почерпнутые из исторических исследований и художественно обработанные.

***Больший интерес, на наш взгляд, представляют сюжетные повороты «Чародея фараона», основанные на научных или древнеегипетских источниках. Сама идея о противоборстве двух инопланетных рас, ведущих войну за право контроля над Землей, подсказана гипотезами Р. Бьювэла, высказанными им в книгах «Секреты пирамид» и «Загадка Сфинкса». Ученый, основываясь на текстах древних египтян, развил идею о внеземном происхождении звероликих и птицеголовых богов Древнего Египта. Возможно, они прилетели из созвездия Ориона, так как именно на эту звездную систему сориентирован архитектурный комплекс на плато Гиза. Чернецов и Лещенко, отталкиваясь от этой идеи, создают космическую оперу в духе «Звездных врат». Нетеру (египетские боги), ведущие нечестную игру, устраняются расой акху (просветленных). Они уходят из Солнечной системы, передав власть земным правителям. Именно так и развивалась по представлениям египтян их история. Правда, исход богов произошел намного раньше, чем это показано в романе, чуть ли не в Додинастический период.

*** Центральная сюжетная линия, связанная с появлением при дворе фараона Хуфу (Хеопса) великого чародея Джеди, поисками планов «тайных покоев» храма Тота и пророчеством о рождении от Джедефхора дочери Реджедет, которая в свою очередь станет матерью трех первых царей следующей, V династии, основывается на «Весткарском папирусе». Авторы описывают чудо с находкой чародеем потерянной подвески, сцену «укрощения» Джеди-Данькой тигра, ведомого юношей без поводка, вводят «провидческие» слова Горового о ребенке Джедефхора. В соответствии с жанровой принадлежностью «Чародея фараона» переосмыслен эпизод с потерей подвески одной из певиц, услаждающих своим искусством Хеопса, плавающего в ладье по озеру. Волшебство оказывается ловким трюком, подготовленным представителями высокотехнической инопланетной цивилизации и лично богом-мастером Хнумом.

***Таким же образом переработана и введена в ткань повествования и другая древнеегипетская сказка, «Змеиный остров». Даниил Горовой попадает на планету под названием Великая Зелень, где встречается с одним из последних представителей расы Древних. «Невероятное создание открыло пасть, уснащенную длинными и даже на вид острыми зубами, и над бухточкой загремел иерихонской трубой голос, вполне достойный божества: - Зачем ты явился сюда, малыш?! Кто привел тебя?! Если ты помедлишь с ответом – кто привел тебя на этот остров – то я сделаю так, что ты обратишься в пепел, превратишься в нечто невидимое!!» [8, 244]. Именно этими словами встречает потерпевшего кораблекрушение египтянина говорящий змей – хозяин острова. Подобное использование оригинального древнеегипетского текста придает современному роману видимость достоверности.
***Еще одним памятником, использованным Чернецовым и Лещенко в «Чародее фараона», является знаменитая надпись из гробницы последнего фараона VI династии, Унаса. Она отличается первобытной, варварской жестокостью, и в ней мы, по мнению некоторых исследователей, сталкиваемся с возрождением додинастических каннибальских ритуалов. «Кровь раненых воинов выпивалась, и считалось, что пьющему передается их ловкость и боевые навыки. Точно так же царь Унас пирует после смерти, поедая «духов», которые были известны в Гелиополе как «матери и отцы», тела людей и богов. Он проглатывает их души и тайные имена, содержащиеся в их сердцах, печени и внутренностях, в результате чего становится великим и всемогущим» [3, 202]. Надпись Унаса послужила источником для текста пророчества о конце света и пришествии спасителя мира, которое Даниилу дает прочитать глава инопланетян-нетеру Гор. Во исполнение этого предсказания юный археолог и был перенесен в Древний Египет. «А пророчество? – спрашивает в конце романа Данька. – Оно что, фальшивое?» На что Древний ящер отвечает: «Почему фальшивое? Настоящее. Только каждый читает и понимает его по своему разумению. Нетеру не повезло» [8, 349].

*** Таким образом, роман А. Чернецова и В. Лещенко можно отчасти отнести к группе историко-фантастических романов. Авторы, основываясь на скрупулезном изучении исторических и научных источников, попытались реконструировать жизнь Древнего Египта времен фараона Хеопса. При этом воссоздание местного колорита идет по нескольким направлениям: от прямого включения в текст художественно обработанных сведений, почерпнутых из исследовательской литературы, до переосмысления и преломления на сюжетно-композиционном уровне романа оригинальных древнеегипетских текстов. В плане же дальнейшего исследования представляется перспективным рассмотреть особенности преломления древнеегипетской темы в творчестве других писателей-фантастов.

ЛИТЕРАТУРА

1. Брестед Д., Тураев Б. История Древнего Египта. – Мн.: Харвест, 2003.
2. Бурцев В., Чернецов А. Оскал Анубиса. – М.: АСТ, 2003.
3. Египетская мифология: Энциклопедия. – М.: ЭКСМО, 2004.
4. Мертц Б. Красная земля, Черная земля. – М.: Центрполиграф, 2003.
5. Мертц Б. Древний Египет. Храмы, гробницы и иероглифы. – М.: Центрполиграф, 2003.
6. Монтэ П. Египет Рамсесов. – Смоленск: Русич, 2000.
7. Сказки и повести Древнего Египта. – М.: Наука, 1979.
8. Чернецов А., Лещенко В. Чародей фараона. – М.: АРМАДА, 2004.

[kukolnik]

Е.И.Петухова РОМАН А.ЧЕРНЕЦОВА И В.ЛЕЩЕНКО «ЧАРОДЕЙ НА ТОМ СВЕТЕ» И ДРЕВНЕЕГИПЕТСКИЕ КНИГИ МЕРТВЫХ

***Одно из центральных мест в творчестве писателей-фантастов Андрея Чернецова и Владимира Лещенко занимает тема, связанная с Древним Египтом. Харьковский автор А.Чернецов обращался к египетской истории в романе «Оскал Анубиса» (2002), совместно же с В.Лещенко им написана дилогия о приключениях молодого археолога-москвича из XXII века Даниила Горового: романы «Чародей фараона» (2004) и «Чародей на том свете» (2005). В настоящее время авторский дуэт закончил работу над романами «Сети зла» и «Серебряный осел», в которых, хотя и на втором плане, но также проходят древнеегипетские мотивы. Мы уже обращались к первой книге дилогии, затронув проблему, связанную с особенностями воссоздания в «Чародее фараона» местного колорита. В данной статье целью стало сопоставление романа «Чародей на том свете» с книгами мертвых, созданными в Египте много веков назад, поскольку вторая часть книги Чернецова и Лещенко имеет с ними явные переклички. Этот материал еще не становился предметом научного исследования. Он дополняет наши представления о творчестве Андрея Чернецова и о романистике Харьковской школы фантастики.

***Как известно, древние египтяне создали несколько текстов, связанных с заупокойным культом. Это, прежде всего, «Книга мертвых», представляющая собой обширное собрание магических и мифологических текстов, которые помещали в гробницу вместе с телом умершего. Кроме нее, существует еще несколько произведений, созданных в эпоху Нового царства: «Книга врат», «Книга пещер», «Книга Амдуат» и пр. Наиболее значительным и сложным текстом, по мнению ученых-египтологов, является «Амдуат», или «Книга того, что находится в загробном мире». В ней повествуется о том, как бог солнца проезжает по подземному царству. «Путешествие продолжается 12 ночных часов, почему и сама книга разделена на 12 частей, на которые разделена и загробная долина, представляющая повторение Египта с его священными центрами. <…> Магический характер явствует из пояснений, что знание книги и приготовление ее копий по образцу оригинала, начертанного на вратах Дуата, полезно и здесь, и за гробом» [3, 742]. Главная идея этого произведения заключается в отождествлении усопшего с богом Ра, что было определенным шагом к демократизации культа мертвых. Ранее только покойный фараон удостаивался подобной чести.

***Аналогичный путь проходит и главный герой романа «Чародей на том свете» Даниил Горовой. С той лишь разницей, что попадает он в загробное царство не после своей кончины, а заживо. Впрочем, считать Амдуат (так называется место, куда попал археолог) преисподней в полном смысле слова нельзя. Это мир, появившийся в результате некоего научного эксперимента Древних и впоследствии заселенный представителями различных разумных рас. Уже сами первопоселенцы, среди которых было много египтян, стали ассоциировать Амдуат со своим Иномирьем. Как и в традиции, мир, описанный Чернецовым и Лещенко, разделяется на 12 областей, так называемых «часов». Даниилу Горовому, чтобы вернуться обратно на Землю, необходимо пройти все эти районы, преодолев всевозможные препятствия, и выйти через последние Врата. При этом герою предстоит пережить трансформацию в Ра-Атума и предстать пред судом во Дворце Двух Истин. Такова основная сюжетная канва второй части романа «Чародей на том свете».

***Анализ текста книги показал, что Чернецов и Лещенко, реконструируя «загробный» мир, пользовались несколькими древнеегипетскими документами. Основным источником стала «Книга того, что в Дуате» («Амдуат»), а вспомогательным – «Книга мертвых». Причем писатели опирались на несколько изданий вышеупомянутых текстов. Так, «Книга Амдуат» на русском языке выходила всего один раз. В 1990 г. журнал «Наука и религия» из номера в номер публиковал разделы этого произведения в изложении Е.Лазарева, сделанном по польскому переводу с древнеегипетского А.Невиньского. Географические «подробности» Амдуата и направленность сюжета черпались именно отсюда. В то же время фантасты привлекали и англоязычный перевод текста, сделанный известным египтологом конца XIX – начала XX вв. Уоллисом Баджем. Об этом можно судить по тому, что для номинации демонов-стражей Врат и Часов преисподней соавторы берут оригинальные египетские имена, а не их переводы, сделанные А.Невиньским и Е.Лазаревым. Например: «Хентиреку, демон и десятник стражи Амдуата, недоверчиво вгляделся в приближающихся со стороны пустыни странников» [11, 208]. Это имя упоминается у Баджа в книге «Египетский рай и ад», где указывается, что название IV врат «NEBT-REKHU-RESHT-TEBHET-TATU-AN-AQ-ERES-UN-TEP-F», а стража зовут «HENTI-REQU» [12, 34]. Или: «Идет, о Сенетентбайу, страж Четвертого Часа, Тот-Который-Рассекает-Души…» [11, 244]. Оригинальное имя демона взято у Баджа, а перевод его заимствован у Е.Лазарева. Впрочем, Чернецов и Лещенко, адресуя свое произведение массовому читателю, стараются все же не злоупотреблять труднопроизносимой архаической лексикой, чтобы не вызвать затруднений у читательской аудитории.

*** Сходным образом комбинируются и отрывки из «Книги мертвых», представляющей собою свод молитв, заклинаний и гимнов. Даниил Горовой, постепенно превращаясь в воплощение бога Ра-Атума и обретая магическую силу, то и дело «вспоминает» уместные в том или ином случае ритуалы и заговоры, слышанные им некогда на лекциях. То ли ему необходимо «оживить» Ладью Миллионов Лет «Месектет», либо нужно сотворить угощение для ужасного монстра Аммы-Потрошительницы. Чернецов и Лещенко выбирают наиболее подходящие куски из двух имеющихся переводов текста (У.Баджа и А.Шапошникова) и соединяют их в одно целое. Иногда совмещаются и отрывки из одного перевода. Так, Даниил превращает каменного скарабея в жареного цыпленка, произнося следующее заклинание: «Я двурогий бык, и я иду по небесам впереди всех. Я властелин небесных всходов, Великое Светило, рождающееся из пламени, повелитель лет, необъятная Суть. Я хозяин хлебов и питаюсь тем, что едят боги. Пусть хлеб мой будет сделан из белого ячменя, а пиво сварено из красного зерна…» [11, 354]. Источником для этого текста послужили глава LII «О том, как избежать питания в загробном царстве отбросами» и глава LIII «О том, как избежать необходимости питаться отбросами и пить грязную воду в загробном царстве» из перевода Баджа [2, 206-207]. Начало взято из 53 главы, а окончание (от слов «пусть хлеб мой») – из 52. Таким образом магическая формула становится более четкой и законченной. Из нее убираются ненужные подробности и малопонятная лексика, относящаяся к заупокойным ритуалам древних египтян. В принципе же «Книга мертвых», как произведение сложное и слабо структурированное, играет среди источников романа второстепенную роль, служа лишь своеобразным пособием по магии и волшебству.

***«Книга того, что находится в загробном мире» также использована не от начала до конца. Буквальное следование ее структуре привело бы к ненужному усложнению сюжета и ослаблению динамики повествования. Не показаны все 12 Часов Дуата (в романе Амдуат). Даниил прибывает сразу в Уэрнес – место Второго Часа [11, 191], минуя этап формирования солнечной процессии, описанный в главе о Первом Часе, а Эля с Упуатом оказываются в области Пятого Часа [11, 245]. Авторы отбирают из разделов «Книги Амдуат» те, в которых описываются яркие и драматические события. Прочие главы, повествующие об однообразном путешествии солнечной ладьи подземным Нилом, фантастами игнорируются. При этом Чернецов и Лещенко пытаются сохранить дух и своеобразие древнеегипетского текста, в целом точно воспроизводя даже мелкие детали. «Холм, на который указал Даня, тоже был необычным. Формой он напоминал большой ларец. На его вершине высилось каменное изваяние в виде огромной человеческой головы, судя по чертам лица и прическе, женской» [11, 326]. Это описание восходит к иконографии Пятого Часа. Анджей Невиньский комментирует данное изображение следующим образом: «Холмик называется «темнота», или «ночь». Его изображение в верхнем регистре – это вид сбоку той же святыни, чья овальная горизонтальная проекция представлена ниже. Этот «ларец» («хену») <…> имеет три оттенка значения. <…> Изображение Пещеры Сокариса венчает голова Изиды – хранительницы этой святыни» [6].

***Как уже упоминалось выше, из «Книги Амдуат» позаимствована большая часть образов, связанных с древнеегипетской мифологией. Это и так называемые «зарезывающие» - стража подземного царства, и «кучерявые» - сторонники змея Апопа, и еще один великий змей, Мехен, помогающий Ра-Атуму в борьбе против сил зла. В главе о Седьмом часе упоминается о том, что нос солнечной ладьи «Месектет» превращается в Мехена [6], однако пояснений этому не дается. Писатели переосмысливают сакральный текст в том смысле, что Мехен не сам присутствует на ладье, а передает Даниилу Горовому личный штандарт со своим изображением, тем самым признавая героя воплощением Ра-Атума [11, 332-333]. Вместе с героем на Ладью Миллионов Лет восходят названные в «Амдуате» боги – Воплощенное Слово Ху, Хепри, Гор Бехдетский, Хнум и Тот. Подруга Даниила Эля преображается в воплощение богини Исиды.

***Важное место в структуре повествования занимает девятнадцатая глава «Суд да дело», в которой описывается суд и процесс психостасии (взвешивания души). В шестом и седьмом разделах «Книги того, что есть в Дуате» об этом упоминается скупо. Более развернутое описание имеется в «Книге врат», рисующей у стен шестого часа Осириса, который сидит «на высоком троне, перед ним мумия с весами на плечах; рядом на лодке павиан гонит свинью. Некоторые полагают, что здесь измененная сцена психостасии, заимствованная из «Книги мертвых». Но речь идет здесь не о суде над грешниками, а о расправе с «врагами». Свинья не является символом грешной души, а, вероятно, служит образом Сета» [3, 745]. Мотив замены на страшном суде Осириса Сетом приобретает особое значение в «Чародее на том свете». Именно это обстоятельство придает кульминации остроту, так как Сет Красноглазый является не просто судьей, а личным врагом Упуата и Даниила. Внешний же ход событий, связанных с судом, взят из «Книги мертвых» и иллюстрирует общеизвестную картину, воспроизводящую психостасию.

***Таким образом, А.Чернецов и В.Лещенко, основываясь на тщательном изучении и переосмыслении исторических и научных источников, попытались во второй части романа «Чародей на том свете» воссоздать древнеегипетское загробное царство таким, каким его представляли себе жители Древнего Египта. При этом реконструкция идет по нескольким направлениям: от прямого включения в ткань повествования художественно обработанных отрывков, взятых из заупокойной литературы египтян, до переосмысления сакральных текстов и их преломления на сюжетно-композиционном уровне романа. В плане же дальнейшего исследования представляется перспективным рассмотреть особенности отражения темы Древнего Египта в творчестве других писателей-фантастов.

ЛИТЕРАТУРА

1. Бадж У. Египетская религия. Египетская магия. – М.: Новый Акрополь, 1996.
2. Бадж У. Египетская Книга Мертвых. – М.: Изд-во Царева В.П., 2002.
3. Брестед Д., Тураев Б. История Древнего Египта. – Мн.: Харвест, 2003.
4. Древнеегипетская книга мертвых. Слово устремленного к Свету. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002.
5. Египетская мифология: Энциклопедия. – М.: ЭКСМО, 2004.
6. Книга Амдуат // Наука и религия. – 1990. - № 1-12.
7. Мертц Б. Красная земля, Черная земля. – М.: Центрполиграф, 2003.
8. Мертц Б. Древний Египет. Храмы, гробницы и иероглифы. – М.: Центрполиграф, 2003.
9. Монтэ П. Египет Рамсесов. – Смоленск: Русич, 2000.
10. Чернецов А., Лещенко В. Чародей фараона. – М.: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга», 2004.
11. Чернецов А., Лещенко В. Чародей на том свете. – М.: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга», 2005.
12. Budge W. The Egyptian Heaven and Hell. – London: Kegan, Paul, Trench, Trubner & Co, 1905.
13. Budge W. The Book of Gates. – London: Kegan, Paul, Trench, Trubner & Co, 1904.

[Андрона]

Игорь Витальевич, только можно кегль шрифта чуть чуть покрупнее? Моих глаз на это уже не хватает.

[kukolnik]

Игорь Витальевич, только можно кегль шрифта чуть чуть покрупнее? Моих глаз на это уже не хватает.

А я не умею. В оригинале 14 был. А что с ним сделалось при переформатировании...

[Velena]

Сама идея о противоборстве двух инопланетных рас, ведущих войну за право контроля над Землей, подсказана гипотезами Р. Бьювэла, высказанными им в книгах «Секреты пирамид» и «Загадка Сфинкса». Ученый, основываясь на текстах древних египтян, развил идею о внеземном происхождении звероликих и птицеголовых богов Древнего Египта. Возможно, они прилетели из созвездия Ориона, так как именно на эту звездную систему сориентирован архитектурный комплекс на плато Гиза. Чернецов и Лещенко, отталкиваясь от этой идеи, создают космическую оперу в духе «Звездных врат». Нетеру (египетские боги), ведущие нечестную игру, устраняются расой акху (просветленных). Они уходят из Солнечной системы, передав власть земным правителям. Именно так и развивалась по представлениям египтян их история. Правда, исход богов произошел намного раньше, чем это показано в романе, чуть ли не в Додинастический период.

Игорь Витальевич, почему такие выводы насчёт богов как пришельцев?