IPB

( | )

Rambler's Top100
Подписка на новости портала Цитадель Олмера
Правила Литфорума
Незнание не освобождает от ответственности.
Об аварии на сервере
Может, в том мире какие-то ущербные эльфы?
тема "ляпов и ошибок"

Альтазир
4 V   1 2 3 > »   
Reply to this topicStart new topic
Александр Немировский
V
Greshnik
24 June 2009, 22:00
#1


Активный Форумчанин
****

Местный
502
4.12.2006
г.Екатеринбург
21 238



  0  


Александр Немировский - историк, занимающийся Древним Востоком - один из немногих современных поэтов, которых я читаю с удовольствием.
За знакомство с его творчеством благодарю его частую оппонентку - замечательную писательницу Ольгу Чигиринскую.
Талантливый своеобычный поэт, прекрасный в своей тенденциозности.

Выкладываю не всё, но любимое.

Фельдмаршалу Клюге не снятся сны...

Фельдмаршалу Клюге не снятся сны,
ему они ни к чему.
Навек оставил он сон войны,
когда уходил во тьму.
А было время, были бои,
лавр не слетал с головы,
и ставил он штандарты свои
от Дюнкерка до Москвы.
Кричала смерть у его виска,
своя и чужая смерть,
а где не бывали его войска –
по карте не рассмотреть...
На службе райха ему везло,
драккаром он резал дни –
затем, что военное ремесло
делам палача сродни.
Но сам он бросил свое весло
и смерть отыскал на дне,
затем, что военное ремесло -
чужое своей родне.
Он вечной славой не дорожил
и славы не приобрел,
но жаль, что кайзера пережил
черный его орел.

Ленора-4. Kein Sakrament.

Verloren ist Verloren. Их выпила земля.
не омрачатся горем широкие поля,
им траура не надо, их не вернуть назад,
им вымощена адом дорога в Сталинград!
Когда потом на смертный суд
Господь погонит их за это,
они ответа не дадут.
Они потребуют ответа!
Забыты, все забыты, истрачены втройне,
кто лег тогда убитым на нашей стороне.
По праву и без права почета лишены –
не обретают славы соллаты Сатаны!
Когда потом на смертный суд
Господь погонит их за это,
они ответа не дадут.
Они потребуют ответа!
Наймиты приказанья, не прячущие взор -
враждебным оправданье - свидетелям позор –
теперь вы вне закона уставов и статей,
служители Дракона и родины своей!
Когда потом на смертный суд
Господь погонит всех за это,
за них ответа не дадут.
За них потребуют ответа!
Эй, мальчик, семя злое, отродье мертвецов,
изменников-героев, презренных храбрецов,
за их смердящий пламень еще штрафной налей,
во мраке и тумане их память пожалей!
Потом Господь в огонь и в дым,
конечно, вгонит нас за это, -
но мы ответа не дадим.
И не потребуем ответа.

Февраль сорок второго года:
удар Ивана врылся в слякоть.
У немцев - полная свобода
(штабам - достать чернил и плакать).
Что им не взять, понятно детям,
но не поймешь, возьмет ли наша.
В последний раз за все столетье
застыли в равновесье чаши.
Потом пойдет все легче, легче,
а чем закончится, мы знаем –
всемирным оклахомским ленчем,
большим политкорректным раем,
валютным хлопом, конским топом,
пузатой мелочью на шканцах
и попеченьем всей Европы
о бедных косовских албанцах.
Пока о том и думать рано...
По обе стороны разреза
от океана к океану
застыло ржавое железо.
Владельцы жили нетверезо
и пали за пустое слово.
Эх, хорошо у них с железом,
зато с программами хреново...
На смену павшим поколенья
идут от Рейна и от Волги,
о, как безмерны их решенья
и колебания недолги!
Спешат навстречу смертной боли,
распятые без воскресенья, -
избавь, Господь, от гиблой доли
быть им обязанным спасеньем!
От армий, лаврами увитых,
почивших в шлягерах казенных,
за каждой – тысячи убитых,
в полусознании казненных.
По преимуществу – невинно.
В большом количестве – до срока.
Такая нынче сердцевина
в сердцах Заката и Востока...
Но справедливость мы видали,
хотя порой ее бессудим,
победу нелюдям не дали,
победу выдали не-людям –
заокеанским клейким рожам,
взопревшим в важности момента -
все больше на людей похожи,
чем коноводы континента...
Остановиться, оглянуться -
последний час, и тот-то куцый!
Да черта с два они уймутся
в эпоху войн и революций,
взрывая небо голубое
к такой-то матери-отчизне,
еще пригодные для боя,
уже негодные для жизни...

На чрезвычайные события в зоне действий Одиннадцатой армии.

Города укрылись в горючей мгле,
округа Востока лежат в крови –
это богатырствует на земле
Эрих фон Левински изх Бейт-Леви!
Выжжены поля на сто верст окрест,
под великим небом темно от войск;
пращур благородного принял крест –
правнук изломал его в хакенкройц!
А и пращур пращура был суров,
на руку тяжел и душой не тих:
в Шхеме не оставил сирот и вдов –
следом за отцами отправил их!
Пахоте подобен военный труд;
стелется за армией жирный дым.
Женщины и трусы одни умрут,
а герой останется невредим!
Отданы приказы по всем полкам,
ибо порешили князья в Аду,
что Звезда даст жизнь четырем Крестам,
и кривой последний убьет Звезду.

На рассказ набоковского «Пнина» о Мире Белочкиной
(там автор находит, что с внятным осознанием ее судьбы в активной памяти жить на свете нельзя. В общем, типичные хоралы о том, что-де после Аушвица стихи невозможны. А нижеследующий текст – на слова Итакумары ("Cтрана Хатти") о том, что кровь ненавидеть всем сердцем надо, а бояться ее не надо. Потому что бояться ничего не надо).


Миру Белочкину взяли в переполненный вагон,
повезли куда-то к шуту на германские хлеба,
а потом она вдохнула очень вредный газ циклон, -
вот такая вышла злая неприятная судьба.
А потом слетелись суки из восьмидесяти стран
и пролили море слезок над могилой над ее,
а потом все это сплыло прямо к Вовочке в роман,
чтобы он увековечил Миры бедное житье!
Я солдат Малик Дауда, я той Мире не чужой,
я ей в некотором роде друг и в чем-то даже брат,
и, качая все видавшей аморейской головой,
говорю тебе, Володя: извини-подвинься, гад!
Испокон веков народы враг врага берут в мечи,
и убитыми сегодня кроют выбитых вчера,
и идет под звуки лютен у огня большой печи
в человеческие кости бесконечная игра!
Мы - позорише Адама, мы - содружество убийц,
мы должаем черепами и выплачиваем смерть,
и читаем наши счеты по губам сожженных лиц,
докрасна каля бомбежкой неба ласковую твердь.
В наших играх есть приемы, что во благо игроков –
мы щадим по клятве женщин, мы берем на слово в плен,
мы достаточно учились все четыреста веков,
чтоб вести дела с комфортом и дарить добро взамен!
A в СС сбивали планку, что мы ставим на войне,
и изрядно провинились справедливости земной,
но твое-то верещанье не о мере и цене,
а о самой Сути Дела, здесь представленного мной!
Перед этим испытаньем все мы, на хрен, заодно,
Мира, немцы, я и янки сплетены в единый ком,
кто ты, кто ты, дачный мальчик, чтоб слегка косясь в окно,
проповедовать нам Братство двуязычным языком?
Ты сидишь под частоколом за щитом одной из стай -
и хулишь законы стаи, где стоит: «Война и Враг»!
Мне эсэсман, к черту, ближе, чем такой, как ты, вихляй, -
с ним я, в общем, посчитаюсь, а с тобою вот никак...
Так что, господин хороший, отводи свои войска
и не трогай наших мертвых, обходительно скорбя,
а не то смотри, любезный – впредь до нового свистка
мы забудем друг про друга – и возьмемся за тебя!

Ты, при жизни награждающий
нас, не тронутых во зле;
волей неба управляющий
под землей и на земле,
повелитель воздаяния,
разучившийся карать, -
дай мне дар на расстоянии
силой злобы убивать.
Дай мне время, дай оружие,
дай лимит до облаков
(нет? - на тридцать, нет? - на дюжину,
нет? - хоть на десять голов).
А за то бери по случаю -
не добыть таких в раю -
душу старую, могучую,
неподменную мою.
Исцеление - недужному,
милость - бабам и рабам.
Мне - оружие. Оружие!
А кого - я знаю сам.

Римляне в Скандинавии (66 г. н.э.)

Пришел корабль из чужой земли,
в Халла-фьорде пристал.
И смуглые люди с него сошли,
закованные в металл.
Тут Торир Старый проворчал:
«Есть мне с левой руки,
когда последний в жизни причал
не встретили чужаки».
Сын Трюггве крикнул, мечом звеня,
шумлив и молод был он:
«Когда хоть один уйдет от меня,
не зваться мне Трюггвассон!»
Тут Олав выходит в свой черед.
Не молод он и не стар.
Четыре доспеха в ряд берет
его копейный удар.
«Как гляну я, люди, мы не горим.
Спешат лишь в деле пустом.
Сперва с чужаками поговорим,
а биться будем потом!»
Они разделили стол и кров
с людьми из чужой земли.
Но те не сказали учтивых слов,
невежливо речь повели.
«Из Румабурга явились мы,
там весел каждый час.
Не знают там суровой зимы,
не то что здесь у вас!
Из камня строят там города,
а в хижинах не живут.
Мы здесь останемся навсегда
и править будем тут».
Ответил Олав им тогда,
готовясь убивать:
«Вы здесь останетесь навсегда,
а прочему не бывать!»
Сын Трюггве мечом прорубает след:
«Ну, чья выходит игра?
Не я ли дал хороший совет,
как спорили мы вчера?»
«Ты прав, оставить их жить - позор, -
Олав ударил щитом, -
но кабы не этот разговор,
как знали бы мы о том?»
Кого не убили из чужаков,
бежали в свои моря.
С тех пор обычай у нас таков:
драться не любим зря.
С пришельцами делим стол и кров,
ведем учтивую речь.
Но если не ценят хороших слов -
у нас наготове меч!



* * *

Листаю историю Монгольской империи. «Чтобы в них татарва...»

Изучение этой округи
навевает немалый испуг.
Все нойоны, цэрэги, даруги,
все тумены, хаганы вокруг.
Это даже довольно противно -
наблюдать средь оседлых обид
их военно-административный,
оптимально отлаженный быт.
И слежу я с бесплодным стараньем,
как гремит в двух шагах торжество -
безупречно его начертанье,
примитивна задача его.
Что им нужно? А жить бы давали,
да чины, если парень не трус.
Да не крали, да не убивали,
да добыча, да крепкий улус.
И солдат, сноровистый и грубый,
ради этих негромких затей,
сколотил в пол-Евразии срубы
для разгрузки тех самых бадей.
И исполнил он эту работу -
не в обиду О.Э. помяну, -
не в восторгах холопьего поту,
а за юрту свою и жену.



--------------------
Так бойтесь тех, в ком дух железный,
Кто преградил сомненьям путь.
В чьём сердце страх увидеть Бездну
Сильней чем страх в неё шагнуть! © Наум Коржавин
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Greshnik
24 June 2009, 22:08
#2


Активный Форумчанин
****

Местный
502
4.12.2006
г.Екатеринбург
21 238



  0  


Приказ из Нинуа

Пришел приказ из Нинуа на весь великий край:
"Под корень вырвать округа, переселить в Мадай!"
И в норы к ним спускаюсь я дыханием чумы:
- еще четыре дня житья, а там на край зимы!

Веселья мало вам сейчас, да мы его не ждем;
а будь я сам один из вас - я б наших жег живьем.
Но раз уж все мы те, кто есть, и крепок жребий наш,
то нам останется расчесть повозки и фураж.

А я - казенный человек, а вы - казенный скот,
и той черты никто вовек из нас не перейдет;
и мне жалеть вас не с руки - обвал и есть обвал,
но я доправлю вам пайки, чтоб голод вас не взял.

Продайте мелких, у кого их благо на уме
(их выбьет через одного дорога по зиме),
а если мой надежный бог не обойдет меня,
то ваших жен возьмут в залог за те четыре дня.

Бежит дорога на восток, ей всякий крив и прав,
ей путь за тысячу мостов, за сотню переправ.
Вы, парни, не видали бед, но вам открыли счет:
до Хатарикки - мой ответ, а дальше - чья возьмет.

Для тех, кого мороз и мгла осилить не смогли,
найдутся важные дела на том краю Земли:
чинить пути, валить леса, стоять у алтаря,
быками жаря в небеса за воинство царя!

Каткам тарана не узнать в веселье боевом,
как им телами стелет гать великий царский дом.
Но кто сгибается к золе, тот помнит вес и крой.
Хэйя! Удачи на земле, до встречи под землей!

Завещание Абрахама

Господин мой Исаак,
Бог велит: "Умри"!
Ты возьмешь мой княжий знак
для людей ибри.
Выходи для них на рать,
простирай им кров, -
так и я тебя отдать
был за них готов!
Но теперь иное вновь:
при любой любви
в свой поход бери их кровь,
потом их живи!
Хорошо двоим вдвойне,
горе одному.
Так и царь слуга стране,
а она - ему!
На Закате будь богат
боем и трудом;
на Востоке - Галаад,
арамейский дом.
С ними не веди войны,
руку их прими:
и добром, и злом сильны
люди арамми.
Без Щита не проживешь,
будь стократ герой;
Иль-Амуррим был хорош
за большой рекой.
Нынче крепок без него
новый уговор -
нашим стало божество
амалекских гор!
Но когда услышишь речь
вьющихся в пыли,
что желают нас отсечь
от людей Земли, -
все заклятья хороши
от такого зла:
вырви корень их души,
сокруши тела!
Исаак, мой господин,
слышишь голос мой?
Путь погибели - один,
путь людей - другой.
Дай второму торжество,
сил не пощади.
Мальчик, выбери его!
Муж, его пройди!

Фараон Исхода

В темной яме немые ряды,
потускнела броня.
Разве ты - повелитель воды,
Повелитель Огня?
Сила Мицри застыла, как шла,
правя дело свое.
Будто в толщу литого стекла
заковали ее.
Пали сотни до самого дна,
костяки их стройны.
Колесницы стоят, как стена
затонувшей страны.
За спокойствие мертвых полков
по чужим городам
сожигают хлеба и быков
в жертву верным богам.
И застыв в полушаге, как шли,
зная дело свое,
невысокие боги земли
принимают ее.
И не видят немногих сквозь дым,
что в тот день - так и знай -
за бессмертьем себе и своим
перешли на Синай.

По мотивам «Калигулы» Камю

Доблестный умирает не за будущие награды, а из благодарности за былую (Бусидо)

Строй стоит, готовится, зверея,
к лучшей и последней из атак.
Славься, полководец,
полководец наш Хэрэя,
славься, император и вожак!
Ты желаешь жить и быть счастливым,
а и мы на это рождены.
Оттого сегодня ночью так легко и некрасиво
кончатся служители Луны.
Принцепс выше нашего страданья.
Что же, так на так - оно и выйдет ничего,
не останется ни пепла, ни костей, ни содроганья
от сынков и пасынков его!
Вечно правь, Хэрэя Император!
За тобой - комфорт, а также братство и уют,
честный рай, где без доплаты и комиту, и солдату
девочки Империи дают.
Все идет к последнему параду,
так лети по адресу, копье!
Мы шагнем навстречу аду не в расчете на награду -
только в благодарность за нее.
Мы стоим, готовимся, зверея,
ждем последней - лучшей из атак.
Славься, полководец,
полководец наш Хэрэя!
Вечно правь, приятель и вожак!


Нельзя без боя; бою - без приказа.
Приказы перед боем выкрикают.
Ты не уйдешь от этого ни разу,
как сердце беззаконное ни тает.
У них своя высокая порода,
у них своя повадка и музыка -
под ласковым бессмертным небосводом
не обойтись без боевого крика.
«Средь жизни мы стоим в руках у смерти» -
и руки вдруг сжимаются по-детски.
Откуда взять, скажи, еще нам тверди,
как не из маршей - наших и немецких?
За ними плаха, перед ними плаха,
идут юнцы по восемнадцать-двадцать.
Что, думаешь, они не знали страха?
Нет, знали - знали, как ему не даться.
Ревут в столице боевые трубы -
почувствуй их, прислушайся и слейся!
И воздух их, живительный и грубый,
войдет в тебя, как воинские гейсы.
Теперь вперед, без слез и без надежды;
не помни зла и не страшись его же.
Ты знаешь тех, кто был на свете прежде -
они сражались и погибли тоже.

Тотальная война

Вражьи жены захлебнулись плачем
скоро враг в большой крови уляжется у ног.
А лежачего не бьют - значит
по-ста-рай-ся, чтоб он мертвым лег!
Если взят живым - с ним все иначе:
выживает в лагерях, не тратя лишних сил.
А дожившего вернут - значит
по-ста-рай-ся, чтоб он не дожил!
Кто вернется, вновь погонит клячу.
Вновь вольется бронза в раскрошившийся оскал,
встанет вновь его народ - значит
по-ста-рай-ся, чтобы он не встал!
Не забудь о доблести и чести:
честь и доблесть войску больше жизни дорога;
если умертвить врага дано, храня их вместе -
умертви врага.

А если нет, умертви врага.

Просьбы помнит Бог на склоне дней
не одна в одну:
Запад победил в моей войне,
но - мою страну.
Сбылся мой великолепный сон,
накормлена спесь:
правит, правит миром Вавилон -
только он не здесь.
А ведь быть по-всякому могло.
Лёню помяни, народ!
По усам твоим тогда текло,
попадало в рот!
Никакой не передаст язык,
не поймут года,
как упас один незлой мужик
нелюди стада.
Но не вечно усмиренье зла,
сердце, новому внемли!
Кожа князя доброго сползла
с черепа земли.
И опять все то же, что всегда, -
где ты, мой застой? -
Мать-отчизна зырит в никуда
в грезе золотой.
Ангельскою музыкой полна;
в зенках пустота.
Кровь, и нечистоты, и слюна -
струйкой изо рта.
Все дивится святости своей
хнычет по злобе,
все кончает собственных детей
в жалости к себе.
Что ж, таскать нам не перетаскать,
старое стерво!
Кто не хочет Вавилоном стать,
ляжет под него!



На далекой реке Иордане,
не стесняясь погибнуть в бою,
собирались в поход басурмане
за наследную землю свою.
А чтоб кровь в них потише играла,
в регулярном армейском строю
шли навстречу отряды ЦаХаЛа
за наследную землю свою.
Порешили немало народу
в рассужденье суда своего -
так за землю свою! Так за воду!
Так за все, что и стоит того!
Мертвый конунг гяуров и гоев,
девять дней не слезавший с копья,
оправдает сих мрачных героев,
убивавших за други своя.
«Мол, и с ценами в целом все чисто,
и причины достойны людей -
и карателю, и террористу
будет место в Валхалле моей».

«Нехай злэ не живэ на свити»

I
Говорил, забывая о милости,
украинский высокий народ:
если злое на свет народилося,
пусть на свете оно не живет.
Этот лозунг, лишенный приличия
с точки зренья ходящих во зле, -
лучший вклад в мировое величие
всех восточных славян на земле.
Зло, которому в страх и в учение
оный слоган явился хохлам,
не имеет к целЯм отношения,
а имеет, напротив, к средствАм.
Это зло не в фашистской Германии,
не в реформах народам назло, -
это в самом простом понимании,
бытовое, товарищи, зло.
Если б вывести, мягко ли, строго ли,
этот род наименьшего зла,
и нацисты бы деток не трогали,
и реформа бы шибче пошла.
Погуманнее стали б побоища,
потверезее Надцатый Рим:
бытовое, - что зло, что чего еще, -
совпадает всегда с мировым.

II
Вижу пир на проспекте под липами -
это судное время стоит.
Это Павел Петрович с принсипами
тех, кто без, отправляет в Аид.
- Брал заложников? К чертовой матери.
Врал с экрана? Пятнадцать плетей.
За идею? Добавьте-ка впятеро:
это, братец, для малых детей.
"Я ж безденежно!" - Накося выкуси.
Ах, да здравствует Пашка-педант!
Слишком долго работал на Миноса
боевой гробовой лейтенант.
И гляжу я, как под руки иродов -
за приемчики все, за средства, -
без зачета последствий и выводов
провожают к стене пристава.
И, шипя и визжа, разлетаются
души их в безрассветную тьму:
если злое на свет и рождается,
то уж жить ему там ни к чему.


--------------------
Так бойтесь тех, в ком дух железный,
Кто преградил сомненьям путь.
В чьём сердце страх увидеть Бездну
Сильней чем страх в неё шагнуть! © Наум Коржавин
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Yelin
25 June 2009, 18:16
#3


Библиотечная кошка
*****

Модератор
1 217
10.11.2003
Россия, Воронежская область, г. Бобров
1 348



  1  


Kataevsverfall-1958

Что должен думать бывший белый, -
но только выряженный наново
с уничтожением отчизны,
вождей, полков и всех, всех, всех, -
когда поэта вдохновенного,
воспевшего В.И.Ульянова,
за недостаток знанья жизни
разделывают под орех?

По станциям и полустанкам,
где он когда-то дрался с красными,
повстанцами да атаманами,
лежит прогорклая зима.
Их немцы прободали танками,
а после наши жгли фугасными,
а после им зашили раны,
но общий верх взяла чума.

А тот нимало не расстраивался,
ленинианой зарабатывал
и целомудренно отслаивался
от чуждых классово хлыщей.
А вот теперь и он проштрафился
и может не лепить горбатого –
сам Первый по нему отлаялся,
назначив сущности вещей.

А впрочем, бедствия физические
ему отнюдь не угрожают,
и кто его сегодня выбранит,
не вырвет у него куска,
и выть-то не с чего практически –
как говорится, не рожает;
как он потонет, так и вытонет
за три сажени от мыска.

Белобандит, крути колесико,
раз приказала власть Советов!
Ты тьму отмашек саботировал,
а эту вытанцуй сполна.
Забей на шпоры и вопросники:
кто надо, словит с эстафетой,
за что да как ты там вотировал,
а кто не на, тому не на.

Белобандит из белой банды,
своди невыданные счеты!
Прямого просвещенья ради
пусть скачет белка на суку.
Лупи под вражеской командой
во вражеском заградотряде
из вражеского пулемета
по вражескому штрафнику.


--------------------
Хожу где вздумается и гуляю сама по себе.
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Greshnik
25 June 2009, 22:36
#4


Активный Форумчанин
****

Местный
502
4.12.2006
г.Екатеринбург
21 238



  0  


Прекрасно!
Не встречал ни на "Уделе", ни в сборниках "Версы". Откуда оно?


--------------------
Так бойтесь тех, в ком дух железный,
Кто преградил сомненьям путь.
В чьём сердце страх увидеть Бездну
Сильней чем страх в неё шагнуть! © Наум Коржавин
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Yelin
26 June 2009, 5:52
#5


Библиотечная кошка
*****

Модератор
1 217
10.11.2003
Россия, Воронежская область, г. Бобров
1 348



  1  


Цитата(Greshnik @ 26 June 2009, 0:48) *
Прекрасно!
Не встречал ни на "Уделе", ни в сборниках "Версы". Откуда оно?

Из второго ЖЖ - wiradhe


--------------------
Хожу где вздумается и гуляю сама по себе.
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Yelin
26 June 2009, 12:32
#6


Библиотечная кошка
*****

Модератор
1 217
10.11.2003
Россия, Воронежская область, г. Бобров
1 348



  1  


Смотри, не меняются времена,
что нам ни лгал бы лживый язык:
великие вещи, все как одна -
женщины, лошади, власть и война,
и все, к чему ты в текстах привык.
И трижды безумна благая весть,
какую б еще ни изобрели,
и стая есть стая, и месть есть месть,
и жизни по-прежнему стоит нефть.
И крайняя Туле - предел Земли.


--------------------
Хожу где вздумается и гуляю сама по себе.
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Greshnik
26 June 2009, 20:49
#7


Активный Форумчанин
****

Местный
502
4.12.2006
г.Екатеринбург
21 238



  0  


Да, надо чаще его журнал проглядывать.
Нашёл хорошее.

Kataewskrieg

Боги нас несметных бросили
к небывалой осени.
Бронепоезд "Новороссия"
мчит по Новороссии.
Пулемётными турелями
мир зачерчен начерно,
запорожскими куренями,
атаками, сдачами,
карбованцами, валютами,
крестами, медалями...
От походов Гонты лютого
крови не видали мы!
Все равно схоронит марево
в чернозем ли, в глину ли...
Были люди государевы,
да без слуха сгинули.
Збруч от берега до берега
в три глотка, не более,
с боем лях пирует в Лемберге,
впереди - Подолия.
Заплатить убитым почестью
вороны слетаются -
по-над Бугом ходят полчища,
кость о кость сшибаются.
Поветы цепями вымеря,
за землю родимую
насмерть бьется князь Владимира
с королем Владимира.
Кто в нее улегся скошенным?-
То ли ворог, то ли я...
На телах, в потраву брошенных,
ты цвети, Подолия!
Не управят крепкой памяти,
не успеют справиться,
что по той великой замяти
сверх травы восставится.

И я, пожалуй, перекину сюда то, что вы уже цитировали в "любимых стихах".
Вот, что Олдям следовало братьв эпиграф к своей античной дилогии! Хоть оно и про Рим.

Тридцать седьмой, март.

А он уже подходит, он уже у дверей,
отец солдат и сын лагерей!
В цирки гонят полчища людей и зверей –
как говорится, будем!
Куколка, голубчик, светик, сынок…
Гвардейские батавы сбиваются с ног,
да разве Геркулес пробиться бы мог
навстречу всем этим людям.

В темно-синих сумерках плывут орлы…
Он убил чудовище Капрейской скалы!
Все, кто не преступен, ему милы,
о прочих он сожалеет.
Вновь суды родились, а расправам конец,
дивом был отец его, а он – нам отец,
ночь была темна, да всему венец –
заря, что сейчас алеет.

Движутся солдаты, как живая стена,
факелами высвечено небо до дна,
только разлетается людская волна,
за ней подходит другая.
Пьют земное благо и народ, и войска,
никогда присяга не была так сладка:
«Да не будет жизнь моя тесней мне близка,
чем Гай и сестренки Гая!»

Разве мы живые? Всё случайнее снов.
Слишком много сложено и вычтено слов;
лишь невозмутимость сохранит от оков
и сердцу не даст потачки.
Будем целоваться, словно буду я цел!
Сестры любят братца, коль хорош он и смел,
да поди узнай, о чем бормочет Гемелл,
и осень грозит горячкой.



--------------------
Так бойтесь тех, в ком дух железный,
Кто преградил сомненьям путь.
В чьём сердце страх увидеть Бездну
Сильней чем страх в неё шагнуть! © Наум Коржавин
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Yelin
27 June 2009, 5:07
#8


Библиотечная кошка
*****

Модератор
1 217
10.11.2003
Россия, Воронежская область, г. Бобров
1 348



  1  


И греческое вот

Ad Argyridem

Ты шутя родителей не трогай, Аргирис, потому - у тебя дни рабства,
а у нас город есть чудный, что лежит в долине летейской...
Пусть несет венки сюда тонкорукая девушка-лаконка. - Феогнид.


Девушка-лаконка не служит - пляшет,
со стола сметая то хрящ, то кость.
Вспоминает ту, что, пожалуй, краше,
глядя из угла, ашкелонский гость.

Нынче на Эвбее дела отличны.
Берег растворен в синеватой мгле...
Все ему здесь ново, и все привычно,
столько он видал людей на земле.

Средних лет солдат кифару настроил,
подпевает в лад самому себе.
Что он там - о Фивах или о Трое?
Нет же, о разлуке и о судьбе.

Ашкелонец в пальцах монету крутит -
до чего проворный пошел народ:
то он по-дорийски с лаконкой шутит,
то по-ионийски о ней поет.

Парень, видно, нравный - не взял монеты,
только усмехнулся, как господин,
и завел про город у дальней Леты,
что родным остался ему один.

Ашкелонец слушает, скрыв досаду,
бесприютный дар катая в горсти.
Что у них далекого? Вся Эллада
вдоль и поперек - на семь дней пути!

Не расспросишь - сгинул, как не бывало.
Только что сидел, да и вышел весь.
Что молчишь, лаконка? Плачу немало,
да не всё товар, что на свете есть...



--------------------
Хожу где вздумается и гуляю сама по себе.
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Greshnik
28 June 2009, 18:37
#9


Активный Форумчанин
****

Местный
502
4.12.2006
г.Екатеринбург
21 238



  0  


Достойно.
И тоже незнакомо досель.


--------------------
Так бойтесь тех, в ком дух железный,
Кто преградил сомненьям путь.
В чьём сердце страх увидеть Бездну
Сильней чем страх в неё шагнуть! © Наум Коржавин
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post
Yelin
28 June 2009, 19:49
#10


Библиотечная кошка
*****

Модератор
1 217
10.11.2003
Россия, Воронежская область, г. Бобров
1 348



  1  


Еще оттуда же

Gesta Dei per francos

Капитан Рамбаль вырвался из Вильны -
свистнул у Шеола папку с персональным делом.
Все отныне с ним в порядке, жизнь богата и обильна -
Бог не выдал, сам не умер и свинья не съела.

Бог тут, впрочем, ни при чем, вот князь Смоленский ближе:
он урчит, открыв Рамбалю галльские пределы;
царь в болванах, Польша наша, Бонапарт в Париже -
Бог не выдал, сам не умер и свинья не съела.

Бог сидит на облаках, радуясь незримо;
всякий дух в Его руке - и никакое тело.
Каб не люди, был бы швах, а так еще терпимо -
князь не выдал, Сам не помер и свинья не съела!


--------------------
Хожу где вздумается и гуляю сама по себе.
Go to the top of the page
Вставить ник
+Quote Post

4 V   1 2 3 > » 
Reply to this topicStart new topic

 

: · ·

· · ·

: 28 March 2024, 13:03Дизайн IPB
Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru