Просторы Эфира, рассказы и зарисовки

[Василий Чужой]

Выпросил у Velial'а право открыть еще одну прозаическую тему. Для малой прозы.

Re:Вопрос по темам.
можно укажи, что я разрешил во избежание вопросов у других локалов

Буду размещать здесь рассказы, миниатюры, зарисовки разных творческих лет.


И для начала -

ТРОЕ НА УЛИЦЕ, НЕ СЧИТАЯ СОБАКИ
(или СВОИ И ЧУЖИЕ).
...
Она нервно оглянулась. Ведь знала же, что нельзя ходить по улицам так поздно. Сердце готово было выскочить из груди… Кто-то неумолимо шел следом.
Он задыхался. Воздуха отчаянно не хватало. Силы стремительно истощались. Замутненный взгляд выхватил из темноты женщину. За ней, не отставая. Думай… Он не хотел, не мог… Но выхода не было. Иначе – безумие и смерть.
Она торопливо нащупала в кармане плаща заветный газовый баллончик. Нервно оглянулась. Мужчина все так же шел за ней. Борясь с собой, она замедлила шаг и напряглась. Как учили.
Он увидел. Что она приостановилась. Волна холода поднялась в груди. Надо, надо…
Она судорожно вдохнула осеннюю прохладу и выхватила баллончик. Облако газа окутало голову преследователя. Тот захрипел и качнулся в сторону запоздалой путницы. Она взвизгнула и сорвалась с места, почти сразу пропав из виду.
Он пошатнулся от неожиданности, еще не веря своему везению. Живительная волна, одурманивая, прокатилась по всему телу. Спустя мгновение пришел вопрос: «Как она догадалась?» Встрепенулся, отгоняя новую волну дурноты, уже не такую сильную. Местная атмосфера оставляла желать лучшего. Он посмотрел на хронометр. Через половину местного часа его должны забрать спасатели. Надо же, планета доброжелательных телепатов. Доклад Патрульной Комиссии обещает быть интересным. Пришелец спешно завернул в один из переулков, во множестве зиявших темными дырами вдоль аллеи.
Собака, следившая из кустов за происходящим, тревожно вздыбила загривок, учуяв наконец запах мужчины. Она осторожно вышла на асфальт и понюхала следы. «ЧУЖОЙ,» – огнем полыхнули инстинкты. Люди так не пахнут.
Пьяный оторвался от стены дома, на которой висел последние десять минут, и с загульным весельем гаркнул:
- Пшла!
Его правая нога синусоидно занеслась в намерении угостить пса хорошим пинком…
«СВОЙ,» – понял кабыздох и облегченно запустил клыки в услужливо подставленную конечность.

УЗЛОБРЮХ ОБЫКНОВЕННЫЙ
Рассказ.
...
Роберту Шекли посвящается.
...
Я его догнал! Все-таки удалось! Пятилетняя охота, наконец, закончилась. В лесах Калессии это существо появилось за пару лет до начала моей охоты. Никто из наших не мог понять, откуда же они взялись, такие всеядные узлобрюхие твари. Списали на каприз эволюции. Ученые всегда так делают, если чего-то не понимают.

Ну, появились и появились. Кому какое дело? И я был первым, кто увидел узлобрюха. И на первый, и на второй взгляд оно поражало уродством. Худое, облезлое, неустойчиво стоит на двух задних лапах, хвост сгнил из-за какой-то болячки. А оно еще и к веткам скороспелой плодоноски тянется. Я уже хотел шугануть его, - ведь ягоды с этого дерева очень ядовиты, - когда оно, существо, спокойно набрало с помощью передних конечностей горсть красных шариков, отправило их в уродливую пасть и принялось жевать с видимым удовольствием. Еще одно доказательство того, что в природе не бывает ничего лишнего. Раз есть такие ягоды, то обязательно будут и те, кто ими питается. Мне оставалось только тихо убраться подальше от места, где паслось существо. А вскоре и забыть о встрече.

Примерно через полгода мой старый недруг, вечно забываю его имя, открыл удивительную вещь. Оказалось, что узловое образование на животе этих поедателей ядовитых ягод содержит в себе какую-то магическую силу к исцелению. Хотя я больше склонен считать, что имело место простое стечение обстоятельств. Недруг всем взахлеб рассказывал, как поедатель приложил свою раненую лапу к узлу и у него перестала течь кровь. Что тут началось! Вся наша община, как банальное сборище суеверных предков, ринулась добывать себе волшебные узлы. Окрестные охотники прочесали дебри Калессии вдоль и поперек. Заветных животных в лесу нашлось едва ли четыре десятка. Ясное дело, все они были убиты, а их узлы пошли по рукам, все больше вырастая в цене… Кстати, я так ни разу и не слышал, чтобы эти штуки кого-то исцелили.

А потом прошел слух, что в дебрях прячется еще один узлобрюх. Вскоре слух перерос в достоверный факт: охотники то и дело находили его следы. И началось… До чего же неуловимым оказался данный экземпляр. Ученые торжествовали – явная осторожность зверя, видевшего гибель своей стаи, подтверждала их новую теорию об обучающем факторе в естественном отборе. Через пару лет шумиха стихла, охотники устали выслеживать существо и лишь мы с Недругом продолжали его искать. Не мог же я допустить, чтобы мой враг торжествовал. Еще чего не хватало! В итоге наша охота превратилась в соревнование, а зверь по-прежнему не давался в руки. Намаялись мы с ним – не то слово…

Но сегодня я его прижал к когтю! Иду, значит, по тропе, охоты и в мыслях нет. Несу домой торбу с мукой – купил по дешевке у мельника. И вдруг вижу – оно! Облезлое, худющее, стоит на тропе и на меня смотрит. Я замер, чтобы не спугнуть. Оно издало громкий крик и помчалось прочь, стараясь затеряться среди деревьев. Не на того напало. Никто от меня не уйдет, если я беру след. Так и на этот раз. Существо в панике неслось вперед, издавая пронзительные вопли… Мы прибежали к огромной скале, покрытой мхом и лианами. Узлобрюх с воем попытался взобраться на нее, обдирая свои кривые пальцы. Удар дубинки оборвал все его мучения. Он бы все равно не выжил в одиночку – у него не было возможности создать семью. Так что, думаю, смерть была милосердием для бедного животного.

Зато теперь у меня есть узел, который можно продать, и на вырученные деньги купить обнову жене или даже яхту. Я аккуратно завернул в тряпочку еще сочащийся сукровицей узел и уже собрался было идти домой, когда мое внимание привлек блеск. В скале, среди моха, приятно мерцало что-то маленькое и яркое. Очистить место было секундным делом.
Металл… Швы, мигающая лампочка и металл… Любому просвещенному существу этого достаточно. И я слился с окружающим миром в безраздельном шоке и конфликте… А ну их в небо! Закидав видимую часть обшивки звездного корабля, я пошел домой. Что поделаешь… Поздно. Сама собой пришла на ум песенка, услышанная вчера по радио. Так что выбрать? Шубу или яхту?..

...
«Погиб последний… стюард пассажирского отсека… Причина… нападение представите… фауны, условно обозначенного в видеокаталоге как Костистый Мягкотел… Косвен… смерти: неполадки со шлюзовой системой – коррозия метал… замыкание… Корабль переходит на режим автовыживания. Консервация произведе… 16:04… 97 года, спустя шесть лет, месяц и четыре дня после крушения…»
Видеозапись гибели последнего члена экипажа прилагается.


Под звездой.
рассказ.
...
Облачное небо серебрилось кромками растянутых туч, то и дело прикрывая лик луны крыльями дымчатой фаты застенчивой невесты. Лес в долине среди ломаных скал сплетничал сам с собой, передавая шепот ветра от липы к березе, от березы к клену... Не меньше, чем луна, давала света и звезда по имени Маяк. Далекая, но очень яркая и лучистая. Она мерцала среди мириады других звезд, представляясь тем, кто ее видел, алмазом в короне, в окружении россыпи мелких бриллиантов. Вот в этом двойном неверном свете и пробирался с грацией дикого зверя сквозь ковер из кустов крупный мужчина в поношенной одежде, давно потерявшей естественные цвета. Непритязательная куртка на его плечах была покрыта узорами стяжных швов. Прохудившийся плащ надоедливой кошкой обвивал ноги, мешая идти. Отчего мужчина выдавал перлы высокохудожественного солдатского наречия. Шаловливый ветерок тут же подхватывал слова и разносил их далеко вокруг. Выбравшись на скалу, путник остановился и слегка ошарашено уставился на открывшуюся его взору картину. Ночная долина, погруженная в сонные шорохи и птичьи крики, заботливо стерегла руины большого некогда замка. Мужчина нахмурился и протянул правую руку вперед, будто хотел пощупать увиденное. Перед ним в прохладном воздухе засветилось нечто, отдаленно напоминающее меч. Опомнившись, человек вновь ругнулся, опустил руку, и меч пропал. Путник замер. Блики лунного света, перемежаясь с тенями облаков, не спеша ощупывали его лицо призрачными пальцами. Русые волосы, растрепанной паклей свисавшие до лопаток... Борода многолетнего бродяжничества... Серо-зеленые глаза под тонкими лезвиями бровей... Обычное лицо обыкновенного северянина из тех, что живут либо в дремучих дебрях тайги, либо в глубине стылых серых фиордов. Никто не обратил бы на такого внимания в более-менее крупном поселении Триды или Верхней Вереви. Если бы не тщательно скрываемый шрам. Шейная повязка путника сбилась и только поэтому луна и Маяк смогли коснуться прозрачными белыми лучами бугристого ожерелья этого шрама, охватывающего всю шею мужчины. Под платком рубец смыкался в нигде не разорванное кольцо. Из-за него и слухов, с ним связанных, мужчина кое-где получил прозвище Второгод. Буйвальф Хиргенсон оторвал взгляд от долины, глянул в небо и улыбнулся. Он любил ночь, напоенную странными пугающими звуками привычных в общем-то явлений.

Набежала особенно большая туча, бросив на мир густую тень. Порыв ветра табуном призрачных коней примял непоколебимый ковер за спиной путника и толкнул человека, как порой толкает толпа на базаре, шатнувшаяся прочь от драки. Полы плаща взметнулись черными крыльями, испещренными многими дырами. Так порой дракон показывает свой возраст... Ветер помчался дальше, в долину, подхватив слова, брошенные странником через темноту окружающего мира:

-Я снова здесь, Грендальг. Мы еще доиграем нашу историю. Я здесь...

1.

Ночь очистилась от облаков, убрав все преграды взорам луны и звезд. Человек осторожно ступил в руины, стараясь держать в поле зрения как можно больше пространства. Не то, что в первый раз... В день, когда ушла жизнь.

Буйвальф прошел пол площади и остановился невдалеке от чудом сохранившегося домика, увитого сухими лианами, когда-то дававшими кислые целебные ягоды цвета жидкой крови.Теперь же они цепкими путами держали в целости каменную постройку. Жаль, дверь не удержали. Старую, деревянную дверь... Через которую в Тот раз до них донесся голос. Предложивший сыграть в одну игру. Та ночь принесла им с Хельгой разные подарки. Ей - покой и общество предков. Ему - нечто совсем другое...

Второгод негромко позвал:

-Выйди, игрок.

Черный провал входа в дом шевельнулся тусклым хороводом искр и отозвался шорохом, сложившимся в слова:

-Пришел... Доиграем...

Буйвальф безмятежно глянул в ночное небо и сказал:

-Ставки на этот раз?

-Они не изменились..., - отозвалась тень.

Хиргенсон вздрогнул и хмуро уточнил:

-Жизнь против свободы?

-Верно.

-Жизнь, - Буйвальф на миг вернулся в далекое прошлое. Юный болван тех дней легко бы согласился... Как тогда. И проиграл. Тень забрала жизнь Хельги... В наказание за отказ продолжить игру. Всхлипывая и сотрясаясь, юнец сбежал, захотев жить. Ему даже в голову не пришло, что... Что умрет не он.

Тогда, на скалах, он осознал все, что случилось. И умер в первый раз. Для себя. С воем проклятий нацарапал клеймо на щеке. Знак раба долга. И умер во второй раз. Для родичей. За годы странствий попал под нож гильотины в одной из южных стран. Где умер в третий раз. Для мира. Но один некромант заставил Буйвальфа подняться из чертогов смерти. Полтора десятка лет работы на колдуна не прошли даром. Сначала вернулись ощущения. Затем чувства. Потом память. И спаялись с приобретенными знаниями... Случилась еще одна смерть, с которой он освободился от власти гиблой магии. Колдун так ничего и не понял. Смерть не невозвратна. Если ей послужить, то она может явить милость...

Нетерпеливое шипение оторвало от воспоминаний:

-Играем?

-Да, - склонил голову воин. И ночь вокруг пустилась в танец заморских дев, искрящихся прозрачными одеждами...

2.

Огромное голубое небо над головой несказанной громадой рухнуло на мальчика своей бездонностью. Морозный воздух щипал кожу. Меховая одежда не мешала карабкаться на скалу. Туда, где гнездились чайки. Метр, еще метр. Кипа веток и пуха. Птенцы, издающие звуки не хуже точильного круга. Что это? Мальчик нахмурился. У одного из птенцов была сломана лапка. Руки бережно взяли существо и спрятали за пазуху. В сумку же пошли яйца из нескольких соседних гнезд. Будет что добавить к обеду семьи... А лапку птенца надо будет полечить. Жалко все-таки...

Низкое красное небо над головой рабскими кандалами придавило мальчика к скале. От жары спекалась кожа. Уже давно он не носил никакой одежды. Только сумку для сбора яиц скалистых птиц. Добравшись до нескольких гнезд, мальчик скривился. Яиц уже почти не осталось. Птенцы вовсю орали, требуя жратвы. Раб присмотрелся к выводкам. У одного из птенцов была сломана лапа. Не долго думая, малец схватил увечного и свернул ему шею...

В руинах тень чуть подалась из дома и снова застыла. Буйвальф содрогнулся сквозь сон и прошептал:

-Милосердия...

3.

Осажденный посад пал. Дикари ворвались в кром и начали резню. Один из последних воинов на негнущихся ногах добрался до хором и чуть не упал. Наружу выскочила девушка с ножом в тонкой руке. На долгий миг глаза воина охватили ее всю: от рыжей косы, превращавшейся ночью в водопад тончайшей нежности, до тонких лодыжек, не раз трепетавших во время грубоватых ласок. Зеленые глаза широкими колодцами ужаса уставились на двор. Оттуда донесся рев нападавших. Воин торопливо развернулся и шагнул вперед, закрывая собой молодую жену. Пять мечей разом вонзились в его тело, выталкивая наружу сгустки красной руды, дающей жизнь всему на земле. Воин глухо зарычал и сделал еще шаг, отдавливавая врагов прочь. Ноги подломились и он рухнул на ступени хором. Торопливые ноги безжалостно прошлись по спине, ломая кости. Надрывный вопль схваченной грязными руками женщины разорвал ему сердце.

Окруженная крепостца сдалась. Воины леса ворвались вовнутрь на спинах защитников и устремились к заветной добыче. Цепкие глаза одного из них остановились на крыльце одного из домов. При виде воина губы пришельца лишь скривились. А вот девка в дверях зажгла в дикаре неведомый огонь. Под стать ее волос, красных как огонь. Испустив дикий крик, захватчик бросился к дому вместе с четырьмя соратниками. Враг успел лишь повернуться и принять в себя пять мечей. Раздраженно повергнув мужика на ступени, грабители ворвались в дом и вцепились в девчонку. Увидев засаленные пальцы соплеменников на ее коже и волосах, услышав жалобный крик, глазастый дикарь заревел и уверенно вонзил меч ей под левую грудь. Соратники гневно заорали, оскорбленные в лучших чувствах. Но не посмели выступить против... Он свирепо рявкнул, выгоняя воинов. Сам же на миг опустился рядом с ней на колени, воровато срезал прядь волос с головы и гневно закричал. После чего выскочил наружу. Бой еще не был закончен.

Тень на руинах придвинулась еще. Буйвальф стоял неподвижно, обливаясь потом. Лишь губы его выдавили слова:

-Любви... Защиты...

4.

Разве можно быть одиноким среди городской суеты, праздника, друзей? Оказалось, можно... Он шел по площади в компании собутыльников - порубежцев. И не чувствовал рядом их присутствия. Только довольные крики, тычки и пойло. Человек тоскливо глянул на друзей. Ведь не один год рядом. А не чувствуют, как ему необходима простая поддержка, доброе слово, хватило бы обоюдного молчания в трудную минуту... Но такого нет. И не будет. С каждым днем все ближе и ближе это страшное чувство одиночества. Как то раз он видел на поле боя латника. Казалось бы, все части доспеха целы, крепки... А когда с мужика сняли броню, глазам тех, кто был рядом, предстало кровоточащее месиво. Как это похоже на одиночество. Кровь под броней...

Тень и воин смотрели друг на друга. Оба не сдвинулись с места. И Буйвальфу показалось, что тьма искрится чем-то новым, похожим на капли дождя. Он пробормотал:

-Одиночества...

-Ты выиграл, - отступил хозяин руин.

5.

Они взобрались на скалу в тот момент, когда солнце выглянуло из-за гор. И небо взорвалось сиянием утра. Второгод, еще не веря случившемуся, крепче прижал к себе Хельгу. Женщина, как оказалось, прожила здесь все эти годы. Взгляд воина скакнул на развалины. И ему показалось, что в сгустившейся тьме там, внизу, стоит черная фигура. Буд-то сама ночь не пожелала уходить. Тень медленно растворилась в сумраке. Буйвальф прошептал:

-Ставки не меняются, пока не доиграешь...

-Что? - вздрогнула Хельга.

-Ничего... Все в порядке.

В небе все так же горел Маяк. Ветер по-прежнему шелестел среди кустов, травы и облаков.

-В порядке, - повторил Хиргенсон. И повел невесту... Нет, жену... Прочь от старой жизни.

[Василий Чужой]

А вот еще три зарисовки. Рассказами их назвать нельзя - объем не тот.

ПО ГРИБЫ.
...
- Ну что, пойдем, наконец? – спросил он.
- А как же. На наше место, - откликнулась она, нанося последний штрих утреннего образа на свое лицо, - Сегодня на ужин будут грибы.
- Собираемся, как на светский раут, - рассмеялся он.
Семейная пара торжественно выступила в путь. Весело болтая, они сами не заметили, как пришли. Он с интересом посмотрел на груду камней и довольно обронил:
- Засуетились…
Жители городка с криками ужаса метались по улицам. Но, куда бы они ни пытались спрятаться, отовсюду им были видны два гигантских гриба на окраине…

ГОСПОДИН ВЕСЕЛЫЙ ЗАЯЦ...
Ни одно ухо в округе не шевельнулось, когда он неожиданно выскочил из кустов на тропу и заговорил штилем:
- Рад приветствовать господ Рыцаря и Единорога. С тем поспешаю откланяться, ибо небезызвестный вам господин Волк снова покушается на обладание моими замечательными ушами. Не смею задерживать ни вас, господа, ни себя… Ого. Слышу его шаги. Позвольте откланяться.
Господин Заяц сиганул в кусты по другую сторону неширокой лесной дороги. Рыцарь усмехнулся и, закрутив лихим жестом левый ус, поехал дальше по Волшебному Лесу. Единорог, на котором восседал воитель, проворчал:
- Не верьте вы нашему Веселому Зайцу. Завсегда соврет. Вот и ныне. Многоуважаемый Волк два дня назад отправился поклониться Великому Белому Ворону, Что Сидит На Черепе Быка.
- Да что вы говорите! – удивился господин Рыцарь, посмеиваясь в свои пышные усы, - Говорят, дорога туда, в Легендарную Долину Черепа, занимает две недели, два дня, два часа и две минуты. Неужели Волк решился уйти так далеко от нашего Леса? Ведь ему предстоит пройти по Рыжему Болоту, а там, насколько мне известно, у него третья теща проживает?
- Господин рыцарь, поправьте меч, а то он колется, - попросил Единорог, - Так вы считаете, что господин Волк домосед?
- И кто же имеет обо мне такое мнение? – прорычал в подлеске у дороги матерый голос и на просеку выскочил взъерошенный Волк, где уселся и принялся старательно вычищать семена репейника из своей густой шерсти, поглядывая профессионально – пронзительным взглядом на путников. Статный рыжий жеребец с рогом во лбу пробурчал, делая вид, что жует поводья:
- Легок на помине. Странно, странно…
- Как? – уже по-настоящему удивился Рыцарь, - Разве вы не в пути к Ворону, Что Сидит На Черепе?
- Великому Белому Ворону, - привычно поправил его Единорог.
- А вы еще не в курсе последних новостей? – Волк даже перестал чесаться, - Он, как оказалось, совсем не Великий.
- Как можно! – возмутился однорогий скакун, едва не встав на дыбы от избытка чувств, но вовремя опомнившись в свете возможных последствий от падения закованного в броню Рыцаря на землю.
- Да, да, - настойчиво подтвердил Волк, - Если верить госпожам Сороке и Завирушке, а им я верю как самому себе, в Легендарную Долину недавно прилетел Дракон. Огромный и пышущий диким пламенем, весь заколоченный в стальную чешую. Оный ящер проглотил Ворона, предварительно изжарив его своим огнем. А потом Дракон широко раскрыл пасть и выпустил на травку, попастись наверное, свой раздвоенный язык, который отправился бродить по нашим землям, приняв вид человека. Совсем как наш уважаемый господин Рыцарь. Вот такие дела творятся в Волшебном Королевстве.
Господин Единорог прошептал, прядая ушами:
- Какой ужас…
- Говорите, Дракон появился? – задумчиво протянул Рыцарь, - Давненько они не прилетали в наши края. Надо обязательно наведаться в Долину.
- Да, - Единорог тряхнул густой красной гривой, - Разберемся на месте, что там и к чему.
Волк лениво зевнул и спросил:
- Вы, случайно, господина Веселого Зайца не встречали?
- Как же, как же, - закивал Рыцарь, - Только что перебежал нам дорогу.
- Он только это и может, - морда Волка расплылась в широченной улыбке оскального типа, - Премного благодарен. Разрешите откланяться…
Лохматый джентльмен исчез в придорожных зарослях. Но не успели путники сдвинуться с места, как на тропу во второй раз выскочил господин Заяц и безапелляционно заявил:
- Рад видеть вас в добром здравии. Я только что съел господина Волка.
- Врет, - надменно отрезал Единорог.
- Обижаете, - оскорбился Заяц и помахал перед носом скакуна пушистым волчьим хвостом. На что тот гордо обронил:
- Фи… Не верьте ему, господин Рыцарь. Они раз по десять на дню хвостами меняются. Что поделаешь, такова лесная мода.
Веселый Заяц махнул на них, как на безнадежных, мохнатой лапой и умчался по своим делам. Рыцарь лихо закрутил свой правый ус, тронул поводья и сказал, когда Единорог двинулся вперед:
- Да… Наш дорогой господин Заяц не дает Лесу закиснуть. Плохо только, что он повадился часто бегать на Синие Поля за лунной морковкой. Воровство еще никого до добра не доводило.
Рогатый конь отозвался, скосив левый глаз на ногу Рыцаря:
- Вот уж друзья – враги. Заяц постоянно сажает Волка в лужу своими плоскими шуточками, а тот почему-то терпит такой порядок вещей. Скоро, глядишь, и лужи-то кончатся.
- Нет, в нашем Волшебном Лесу всегда найдется пара – другая дополнительных лужиц, - Рыцарь приосанился, остановил Единорога и вознамерился спуститься на землю, поразмяться.
- Господин Рыцарь, а вы не думаете, что снова упадете во время оной процедуры под тяжестью ваших лат? – смиренно спросил жеребец. Всадник оценил правоту его слов и отказался от своей затеи. Украдкой осмотревшись по сторонам, Рыцарь воспользовался моментом и коварно кольнул Единорога мечом, тихо радуясь возможности хоть так отомстить напарнику. Для Леса состоявшаяся вендетта прошла незамеченной.

ЧУДО
...
Вселенная. Безмерное количество звезд. Безжалостный огонь плазмы, пожирающей пространство, разливает по черному безмолвию животворный свет. Лишь обломки планет разрывают полотно космической ночи.
Оно раскинулось на много галактик и безмятежно вспоминало прошлое, настоящее и будущее. Вдруг что-то нарушило его прострацию. Оно нехотя бросило взор в ближнее пространство и удивилось. С виду странный предмет напоминал обломок старой планеты, много повидавшей и ушедшей на покой. Но при более пристальном рассмотрении определенно распознавался металл, прошедший многократную плавку… Искусственное. Оно зашевелилось и подтекло поближе. Старая, как сама Вселенная, память подсказала ему, что именно это такое. Космическая оранжерея была полностью разрушена.
Оно уже собиралось вернуться к воспоминаниям, когда какое-то смутное недоверие всколыхнуло его. Заставило вернуться к мертвой страннице и замереть в тихом благоговении. В помещении, наполненном ледяным дыханием космоса, посреди множества замерзших навеки растений, мерцало живой зеленью маленькое НЕЧТО. Жизнь…
Оно не могло заплакать – забыло, как. Увиденное поразило его и вдребезги разбило застарелую броню одиночества. Окутанный мраком, холодом и тишиной, в спекшейся земле распускался цветок.

[Василий Чужой]

И еще одно графоманство.

МАТЬ ВСЕГО МЕРТВОГО.
рассказ.
«Всех ожидает одна и та же ночь.»
Гораций.

Разменный возраст – это время беспокойства. Вот и меня носило по миру. Не знаю, зачем. Просто так. Тем более, что мне надо было пособирать материал для диссертации по индийскому фольклору. На двадцать шестом году жизни меня занесло в маленькое государство, приютившееся под боком у Индии. Не стоит искать его на карте – обычное княжество во главе с напыщенным раджой. Уже и не вспомню, как его звали… А страна? И заплатите-не скажу. Я там был. Но никогда больше туда не вернусь. Потому что все мои страхи родились под сенью тех джунглей...
I.
Летняя жара цепко держалась за джунгли. Три месяца работы на прокладке дорог не прошли даром. Так что зной уже не так выматывал меня, как в первые недели. В один из этих убойных дней я понял, что засиделся и отправился дальше, куда глаза глядят. Занесло меня в небольшую деревушку на краю особенно непроходимой чащи, куда стараются не заходить лишний раз даже местные старожилы – охотники. Именно здесь я и услышал одну из современных легенд этого древнего народа. Историю про Черную Мать, Родительницу Всего Мертвого. Рассказал мне ее один из рабочих соседнего карьера, где добывали не пойми что. Познакомились мы в чайной, потребляя нечто странное из пиал, слепленных грубо, но добротно. Шикари, так он мне назвался, ломано, но понятно, говорил по-русски, что само по себе вызывало удивление. Как оказалось, этот кряжистый рабочий в юности два года отучился в одном из университетов Советского Союза, ныне почившего в бозе. Чем я привлек его доверие, не понимаю до сих пор. Он сам подошел к циновке, на которой я сидел, и присел рядом со словами:
-Уважаемый путешествует без всякой цели, я так понимаю?
Оторопев от родной речи в этой глуши дальнего зарубежья, я только кивнул. Взъерошенный седоусый рабочий в голубоватой застиранной рубахе и свободных штанах удовлетворенно осклабился во всю пасть и продолжил:
-Надеюсь, сахиб не намерен идти дальше в лес?
-Очень даже намерен, - ответил я, - А почему вы спрашиваете?
-Ай, как плохо! – не наигранно всплеснул руками индус, - Никто из охотников дальше не ходит! Даже я, Шикари, боюсь этих черных деревьев!
-Почему? – заинтересовался я паникой рабочего, - Что там такое?
-Сам я не видел, но местные говорят, что в годы второй мировой с неба на джунгли опустилась кара. И ей не важно, случайно ты забрел в лес, или же с какой целью. Лишь один из десяти возвращается назад. И ничего не могут рассказать! Старики сетуют, что люди чем-то прогневали Амбику(1), Великую Матерь Меченосную. И она в лике Гневной Чандики(2) вернулась в бренный мир дабы покарать злосчастных богогневителей.
Я с сомнением глянул сначала на торжественного собеседника, затем на выход из чайной. На что индус со смехом пророкотал:
-Да не бойтесь! Я не чокнутый… Слава богам, учился в университете. Целых два года! В СССР… Так вот, в бред про богиню верить не стоит. Но факты не оспоримы. Давайте познакомимся для начала, что ли. Шикари.
Пришлось представиться. Рабочий расплылся в еще более широкой улыбке. Так, попивая какую-то бурду из пиал, он и рассказал мне о событиях тех времен. Летом 1943 года окрестные деревни вздрогнули от удара, последовавшего за дымным пролетом чего-то большого с запада на восток. С тех пор и начались в здешних лесах странные и пугающие события. Особенно мне понравилась история про дровосека и его молодую жену. Имен их никто не помнит. Однажды они решили построить дом прямо в лесу. Все бы ничего, дом рос, жизнь текла мирным ручейком. Но вскоре женщина вступила в сговор с Матерью и однажды ночью просто отрубила мужу голову. А сама ушла еще дальше в лес и больше не попадалась на глаза никому. Спустя год в провинции участились таинственные пропажи людей. В основном – молодых парней. Некоторых потом находили… Точнее, то, что от них осталось. Поползли слухи, что Черная Мать заполучила двух верных слуг, которые и убивают несчастных, попавших в их владения. И вот как-то раз в деревню приехал американец, вооруженный до зубов. У него был военный джип, что-то вроде «Хаммера». Высмеяв суеверных крестьян, юсовец ломанулся в джунгли. Спустя пять дней он вернулся. Без оружия, без джипа, без разума. Солдат был покрыт кровавыми шрамами – будто его полосовали множество когтистых лап. Юсовец смеялся и отказывался что-либо рассказывать. Только белел, глянув в сторону леса. Его увезли другие американцы на вертолете. За многие годы сюда не раз приезжали всякие непонятные люди. Мало кто из них уехал обратно. Считанные единицы.
В общем, поговорили мы вполне обстоятельно. Узнав, что я все-таки пойду дальше в лес, Шикари горестно вздохнул и пробормотал:
-Тогда помните о любви женщин к красоте…
После чего просто ушел. Посидев в чайной еще с часок, я собрал манатки и вышел на улицу. День перевалил за половину. Ноги понесли меня на окраину. Где я услышал странное пение. На подходах к краю деревни моим глазам предстала странная картина. Мрачно-торжественный Шикари, обвешанный цветочными гирляндами, медленно танцевал, притоптывая в пыли. Три женщины в белых сари аккомпанировали ему протяжной песней. Завидев меня, все четверо прекратили свое занятие. Лишь их взгляды проводили меня до околицы. Много позже я узнал, что они исполняли древний ритуал прощания с умирающим.
2.
Несколько минут спустя я вышел на хорошо укатанную проселочную дорогу и позволил себе рассмеяться. Тоже мне – нехоженые джунгли. Солнце жарко припекало сквозь кроны деревьев. Разноголосьем перекликались птицы. Влажный воздух был напоен пьянящими ароматами трав и цветов. Шагалось легко, несмотря на увесистую поклажу в рюкзаке. Где-то часа через три я заметил в стороне от дороги большой красивый дом, похожий на виллу западного нувориша с Беверли - Хиллс. Предчувствуя комфортный ночлег, я пошел туда, мимоходом удивившись запущенности дорожного отвилка, ведущего к строению. В близи дом тоже оказался неухоженным. Поднявшись на крыльцо, я постучал в тяжелую деревянную дверь, украшенную чугунной решеткой. Не дождавшись ответа, пожал плечами и развернулся с целью вернуться на дорогу… Не наблюдалось даже намека на таковую. Наверно, все-таки устал. Начинало темнеть. А желания искать путь вечером, когда рядом такая постройка, я в себе не ощутил. Оставалось обойти вокруг виллы. Если и там никого не будет, придется искать место для ночлега под открытым небом, что, в общем-то не безопасно. За домом открылась интересная картина. Ухоженный комфортабельный бассейн, заросший лотосами, был окружен садом камней. А чуть в отдалении ютились две могилы. В глуши семьи часто хоронили своих родственников на заднем дворе… Что-то странное в бассейне привлекло мое внимание. Приглядевшись, я, честно говоря, прибалдел. Среди уже полузакрывшихся цветов неприметно затерялся черный лотос. Я профан во флористике и никогда не слышал, чтобы существовали такие… Черные. Недолго думая, разделся и залез в обжигающе холодную воду. И это после жаркого дня! Пробравшись сквозь любопытные щупальца подводных водорослей, я убедился, что глаза меня не обманули. Всего таких цветов нашлось три. Надеясь, что хозяева не будут в обиде, я сорвал один из них… Будто тучка убежала с пути солнечных лучей. Окрестности засветились ярким дневным сиянием. На мою спину будто опустилось нагретое шерстяное одеяло… Потом тучка, видимо, вернулась на место. Ледяная вода сразу напомнила о себе. Поспешно выбравшись на сушу, я положил цветок на камень и принялся вытираться, разглядывая трофей. Нежные бархатистые лепестки лотоса обладали изумительным по глубине черным цветом. Стебелек же на изломе алел красным соком, наводя на странные мысли.
Теплый воздух заставил отбросить мысль об одевании. Собрав вещи, я как был, в трусах, вернулся к центральному входу. И с удивлением увидел, что дверь приоткрыта. Видимо, хозяева вернулись. Постучав, я вошел в холл и громко спросил по-английски:
-Every body home?
Ни звука в ответ. Осмотр ничего не дал, кроме уверенности, что дом все-таки обитаем. Паркетный пол был чисто вымыт. Пыль везде заботливо стерта. Ничего не оставалось, как пройти к низкому столику, на котором примостилось блюдо со свежими фруктами, сбрызнутыми холодной водой, свалить возле него манатки и воздать должное гостеприимству хозяев. Доедая третье яблоко, я решил обыскать виллу на предмет людей. Безуспешно. Зато вместо населения нашел многое другое, что вызвало глубокий интерес. Везде, во всех помещениях, царил идеальный порядок. Множество антикварной мебели еще больше укрепило меня в сделанном ранее выводе – хозяева виллы были европейцами. Закончился осмотр в большом зале с охотничьими трофеями. Слегка обескураживало полное отсутствие мебели в комнате. Но в камине, покрытом изразцами на мотивы индийских сказок, ворчливо плескался огонь, грызя пару больших поленьев и жадно поглядывая на поленницу справа от каминной решетки. А на полу вольготно распласталась роскошная тигровая шкура, на которой я, при немалом росте под два метра, мог ощутить себя щенком на ковре. Именно здесь я и решил расположиться. Перетащил вещи, пристроил лотос в большой мелкодонный вазон, убрав оттуда увядки давно срезанных орхидей…
Внизу скрипнула дверь и потянуло сквозняком. Решив, что явились хозяева особняка, я поспешил в холл, придумывая оправдания своему вторжению в частную собственность. Сбежав по лестнице, недоуменно остановился. Никого. Входная дверь сама собою закрылась, вновь издав скрип. На ум пришла мысль… Она же не скрипела, когда я входил. Чертов ветер…
Снаружи кто-то хрипло прокашлялся и пошел за дом, тяжело спустившись по ступенькам крыльца. Я выскочил наружу со словами:
-Wait, mister!
В вечернем сумраке лишь птицы отозвались перекличьем сердитых теток. Кашель донесся уже из-за дома. Зашуршала трава. Я уже начал злиться. Игра в прятки не входила в мои планы на этот вечер. Обогнув виллу, вновь попал в сад камней. Пришлось принять тот факт, что и здесь никого не оказалось. Что-то тускло блеснуло возле могил. Подойдя, я увидел большой топор, какими обычно пользуются лесорубы в местных деревнях. Он был прислонен к могильному холмику настолько открыто, что я удивился – как не заметил его еще при свете дня.
Порыв холодного ветра, слишком зябкого для джунглей заставил меня вспомнить, что я так и не надел джинсы. Выругавшись, поежился и вернулся в особняк. В конце концов пришлось отбросить свю эту полумистическую чепуху. Очень уж хотелось спать. И я решил, что поговорю с хозяевами, когда они сами захотят. Вернулся в заветный зал с камином, расстелил на шкуре спальный мешок и улегся. Сон не заставил себя ждать...
Разбудил меня громкий стук в дверь. Спросонья даже не сразу вспомнилось, где я нахожусь. Протер глаза и посмотрел на часы на левой руке. Полтретьего ночи. Снова затарабанили. Пришлось вставать, натягивать штаны и идти вниз. Снаружи шел настоящий ливень с громом и молниями. Поеживаясь, я распахнул дверь, смутно понимая, что вовсе и не закрывал ее на засов. Да и лампы, освещавшие холл, не зажигал. На пороге стояла девушка в дождевике, который, впрочем, не спасал ее от холодной ванны. Черные волосы спутанными прядями закрывали ее лицо. За ними испуганно блестели большие глаза. Вся гостья была испачкана в земле и глине, будто не раз падала на мокрой тропе. Глазели мы друг на друга минут пять. Наконец, она тихо спросила:
-Что случилось?
И столько испуга было в ее ручьистом голосе, что я даже не обратил внимания на то, что понял вопрос. Просто отступил в сторону и сказал:
-Входите… I’m sorry…
-Это вы простите меня за вторжение, - ответила гостья, проходя мимо меня в холл. Голос ее обрел странную глубину, от которой мою кожу встопорщило дрожащей волной. Девушка скинула дождевик прямо на пол, оставшись в мокром синем сари, живописно обрисовывавшем ее фигуру. Она обхватила себя руками за плечи и настороженно спросила:
-Где у вас душевая?
Благо, во время рысканья по комнатам я нашел все, что нужно. И теперь не затруднился с ответом. Просто отвел ее, куда следует. Стоя в коридоре возле закрытой двери, я наконец ощутил всю нелепость происходящего. Второй человек за день, говорящий по-русски… Мистика какая-то, одно слово. Поежившись, я вернулся в каминный зал и надел рубашку. Ощущение нереальности нахлынуло еще сильнее. Что вообще происходит?
Хотел уже идти назад, когда гостья сама вошла в зал, внеся с собой запах чистоты и шампуня. Она смущенно поправила большое полотенце, в которое куталась. Показалось на миг, что передо мной тонкая ива, обернутая волнами кисейного тумана. Волосы больше не закрывали точеное лицо индийской принцессы. Девушка пробормотала:
-Еще раз простите за вторжение. Мы живем на краю леса. Я пошла за водой и попала под дождь, да и заблудилась слегка. Стыдно сказать… Всю жизнь здесь живу и заблудилась…
-А вы быстро управились, - ляпнул я и чертыхнулся про себя. Нашел, что сказать. Гостья пристально посмотрела мне в глаза, проникая взором до неведомых даже мне глубин, и улыбнулась:
-Я все делаю быстро.
Она нахмурилась, вспомнив о чем-то неприятном:
-За мной в лесу шло что-то большое. Я испугалась и побежала. А потом увидела дом.
Взгляд девушки остановился на лотосе и она издала слабый крик ужаса, после чего спешно отступила на шаг. Ее глаза затянула пленка льда. Испуганный не меньше, я шагнул к ней:
-Что с вами?
Гостья уставилась на меня и зашептала так тихо, что пришлось напрячь слух:
-Не подходи. Я знаю, кто ты… Зачем ты встал из могилы? Где ты нашел свою голову?
-Какую голову? – еще один шажок. Девушка вздрогнула и повалилась в обмороке мне на руки.
3.
Когда она пришла в себя, то испуганно вскрикнула и съежилась на шкуре, куда я ее положил. Протянув ей стакан с водой, я спросил:
-Чего вы испугались? Меня из-за вас чуть инфаркт не схватил. В доме нет ничего страшного.
-Есть, - она дрожащей рукой взяла стакан, - Там, в вазе, ЕЕ цветок… Черный лотос. Зачем вы его сорвали? Зачем?
Гостью затрясло еще больше. Я рискнул обнять ее за плечи и прижать к себе:
-Успокойтесь, не надо так нервничать. Неужели вы так подвержены суевериям?
-Если бы все было так просто, - сдавленно улыбнулась девушка, - Это вы его сорвали? Вы ее разбудили. А она разбудит второго, с топором.
С трудом оторвав себя от теплого солнышка, так нежданно ворвавшегося в мое существование, я подбросил в камин несколько поленьев и сказал:
-Давайте лучше знакомиться…
Выложив идентификационную информацию о себе, любимом, выжидательно посмотрел на нее. Девушка неуловимо пожала плечами, будто споря с собой, и ответила:
-Шейла.
-Завтра я отведу вас домой, а сейчас надо устроить вас на ночлег.
-Вы храбрый человек, сахиб. Никто из нас не решился бы жить в этом проклятом доме.
-Так вот в чем дело, - понял я наконец, - Хижина дровосека… Ничего себе хибарка.
-Здесь зло, - упрямо сдвинула густые брови Шейла.
-Из-за убийства? Я знаю. Обычная история про дом с привидениями.
-Думаю, сама Черная Мать шла за мной по лесу, - голос девушки дрогнул.
-Я много слышал о ней. Все эти истории лишь перепев местных сказок, - попытался я ее успокоить.
-Крестьяне не знают главного. В нашей семье передается из поколения в поколение правда о Богине Мертвых, - я почувствовал, как напряглось тело Шейлы, которая продолжила:
-Когда-то, в первые дни Мира, правитель подземного царства, по вашему – Сатана, жил со своей матерью на остывшей звезде. Прознав о том, что великий Брахма создал Мир, Сатана решил завладеть оным. Мать же его в страхе рассказала все Творцу. Разгневался Враг Всего и превратил собственную амть в злобную кошмарную тварь из плохого сна Вишну. А сам пошел завоевывать Мир. Но Брахма помешал ему и достался Сатане лишь мир демонов -–асуров. Враг не сдался. Призвал он мать свою и заставил ее охотиться на людей. Дал ей власть над мертвыми. С тех пор ходит Черная Мать по джунглям, плача о собственной судьбе и убивая…
Я поежился. Мрачновато, но какая трактовка! Невероятная смесь ранних мифов творения, современной космогонии и христианства. Мы придвинулись ближе к огню. Вскоре Шейла заснула. Я же, под впечатлением истории, так и не сомкнул глаз.
Утром дорога была на месте. Путь до деревни Шейлы занял около часа. На подходах к селению девушка остановилась и сказала:
-Не ходи со мной. Люди не поймут правды. Я скажу, что заночевала в лесу. И… Спасибо тебе.
Она улыбнулась и пошла по тропе. Поняв, что она имела в виду, я покраснел, как неоперившийся школьник. Обманывать не буду, желания во мне проснулись этой ночью всякие… Какое-то чувство внутренней порядочности не попустило. Круто развернувшись, вздохнул и пошел назад. Сразу нарвавшись на лежку крупного животного. Больше тигра. Стало интересно. Продравшись сквозь подлесок, осмотрелся. Траву тонким слоем покрывала прозрачная слизь. Будто состоялась оргия улиток. Неприятное чувство шевельнулось под ребрами. Стало тоскливо и пусто… Выбравшись на тропу, я продолжил обратный путь к странному дому.
Все бы ничего, но цветок черного лотоса исчез из зала.
4.
После обеда решил наколоть дров для камина. Казалось бы, что может быть проще, памятуя о том большом топоре, который я видел вечером в саду. Вчера, при обходе дома, мне попался чулан, полный сухих чурок…
Выйдя наружу, я врос в порог. Огромный топор был с чудовищной силой вбит в косяк входной двери. При том, что весь день вокруг царила тишина. Раз его не было здесь утром, значит, кто-то его воткнул. Но чтобы без единого звука? С трудом вырвав его из цепких объятий древесины, поймал себя на том, что несколько нервно оглядываюсь по сторонам. Неотвратимо приближалась вторая ночь моего пребывания в странном особняке. Рубка дров несколько развеяла страхи. Вскоре камин запламенел с новой силой. Спустившись за очередной охапкой дров во двор, я увидел, что топор пропал. Что-то жалобно екнуло под ложечкой и попыталось нашептать мысли о сматывании удочек. С сомнением глянув на вечерний лес, решил, скрепя сердце, отложить бегство на следующее утро и вернулся в дом…
При звуке открывающейся двери я развернулся, как ошпаренный, едва не выронив дрова, и узрел женщину лет сорока в сером сари с вышивкой. Небольшого роста и весьма дородного сложения. Она почтительно склонила голову, сложив руки лодочкой перед собой, и сказала на безупречном английском:
-Извините, что беспокою. Мы с сыном и его женой разбили лагерь неподалеку. Я пришла извиниться за невестку. Она посмела нарушить ваши владения и взяла из дома черный цветок. Смиренно прошу простить нас.
Она вновь поклонилась. Я, удивляясь своему нахальству – не хозяин же, пробормотал в ответ:
-Не стоит, госпожа… Оставьте лотос себе. Я вас провожу.
Бросил дрова сиротливо валяться в холле и вышел на улицу. Путь занял немного времени. До небольшой поляны с палаткой необъятных размеров мы добрались довольно быстро. Рядом с этим произведением шатрового искусства горел костер, над которым возвышалась тренога с походным котлом, источавшим пар и ароматные запахи. На краю прогалины стоял старый «Хаммер», под капотом которого увлеченно копался здоровенный детина, неряшливо одетый в пузырящееся трико и старую, замусоленную до прозрачности, футболку. Госпожа тут же принялась костерить сына на родном языке. И с таким пылом, что я начал опасаться последствий. Но здоровяк лишь жизнерадостно засмеялся, оторвавшись от двигателя, и пророкотал сквозь пышные усы в мою сторону:
-Добро пожаловать, сэр. Вы уж простите нас за беспокойство. Моя жена привыкла делать, что хочет…
Из палатки вышла девушка лет двадцати в желтом сари, бросила испуганный взгляд на свекровь, виновато улыбнулась мне и порскнула к котлу, где принялась увлеченно делать вид, что безмерно занята приготовлением ужина. Мужчина бросил на нее взгляд довольного жизнью кота, подошел ко мне и протянул руку:
-Шахран Сучан, можно просто Шах. А это моя мама Буни и жена Микта. Вы разбираетесь в технике? Тачка заглохла, и я не могу понять, почему.
-Нет, - я пожал плечами, - Не разбираюсь. Предпочитаю ходить пешком.
Отвечая амбалу, думал о другом. Лотос был вплетен в черные волосы Микты. Очень уж целостно выглядело то, что получилось. Шах потащил меня к джипу, не оставив и шанса на сопротивление:
-Честное слово, не ожидал, что здесь может кто-то жить. Все-таки гляньте свежими глазами. Вдруг увидите то, что я проглядел.
Пришлось сунуться под капот. Более запущенного двигателя видеть еще не приходилось. Слой пыли толщиной с добротный нарост мха и заросли паутины производили не самое приятное впечатление. Я хмыкнул:
-Вы когда сюда в последний раз заглядывали? Говорите, это чудо… работало?
Шах смущенно двинул буграми плеч. Мне осталось только развести руками и сказать:
-Лучше завтра пройдемся до карьера тут, за лесом. Может, найдем кого, кто сможет все это почистить и проверить.
-Ладно, ну его, - согласился атлет, - Ужинать с нами останетесь, надеюсь?
Пришлось еще раз его огорчить. Сославшись на занятость, я предпочел вернуться в особняк. Снова собирался дождь, да и настроение у меня было не общительное… Однако по пути пришлось задержаться около большого дерева, где возле дупла затеяли свару две ярко окрашенные птицы. Понаблюдав за их забавной разборкой, опомнился при первых каплях ливня и припустил к вилле. В общем, обратный путь оказался раза в три дольше, если не в четыре.
Промокнув до нитки, добрался, наконец, до дома и влетел в холл… Где и застыл.
5.
На полу лежал Шах, расплескав под собой океан крови. Голова его была аккуратно отделена от тела все тем же топором. Противная желчь муторным клубком подкатила к горлу и я долго пытался вытравить хоть что-то. Хорошо, что почти весь день не ел.
И тут раздался стук в дверь, из-за чего меня подорвало, как на мине. Сердце бешено метнулось по телу спятившим мячиком для пинг-понга. Глубоко вздохнув, я взял себя во все конечности и выглянул наружу, прикрыв собой проход. На пороге стояла Микта, облаченная в дождевик. Она вздрогнула и протараторила:
-Простите, вы не видели моего мужа? Он пропал куда-то. Мы с мамой беспокоимся.
Она попыталась заглянуть в холл через мое плечо, внимательно посмотрела на мое лицо и испуганно пролепетала:
-Что с вами?! Вы заболели?! Такая бледность не к добру…
Я сглотнул и твердо ответил:
-Вы только не волнуйтесь.
-Можно войти? – Микта с удивительной силой оттолкнула меня и ворвалась в дом. В ожидании криков ужаса я распластался по косяку… Ее спокойный голос заставил меня недоуменно съежиться:
-Вы так и будете мяться в дверях?
Вытаращив глаза, я уставился на то место, где только что лежал труп. Не было и следа его присутствия… Точно… Безоговорочно спятил. Микта сдержанно проговорила:
-Я знаю, что у вас на верху камин. Можно обогреться? Потом я пойду дальше искать мужа.
-Конечно, можно, - очнулся я и мы вдвоем поднялись на второй этаж…
Обогреться… Если то, что она имела в виду, и есть – обогреться, то я китайский мандарин… Под дождевиком не оказалось ничего, за что мог бы зацепиться взгляд, кроме девственно белой кожи… Что было дальше, рассказывать не буду. До сих пор не могу понять, как вырвалось наружу мое животное начало… Наверное, женщины испокон веков умеют рвать моральные цепи мужчин. Микта Сучан оказалась страстнее штормового моря.
Много позже мы спустились в холл. Сумрачная красавица, достойная готического обрамления, слегка насмешливо посмотрела мне в глаза и сказала:
-Позволь мне вернуть то, что ч взяла…
Она выпутала из волос черный цветок и вложила мне в руку. Я притянул ее к себе и поцеловал… От удара страшной силы входная дверь слетела с петель, чуть не сбив нас с ног. Как зачарованный я уставился на то, что стояло на крыльце под струями ливня. Тело в окровавленной одежде держало в левой руке свою голову, а в правой – топор… Шахран.
Мертвец с шорохом вошел в дом. И голова заговорила, разлепив корку запекшейся крови на губах:
-То, что ты с ней переспал, сахиб, это не страшно.
Здоровяк с будничной деловитостью водрузил отрубленную голову на место и продолжил:
-Пустяки. На то она и женщина. Страшно другое… Голод. Такой, что слипаются кишки, пытаясь удавить и пожрать друг друга... Страшный голод.
Пребывая в ступоре, я видел, как в расщеперенном овале его рта растут клыки. Мутные глаза Шаха наполнились бездонной синевой океанской воды. Вены вздулись, как в плохом ужастике, сочась сукровицей. Микта отошла от меня и бархатистым голосом почти пропела:
-Стой, Шах… Я первая…
И она принялась так же мерзко изменяться. Разве что на руках еще выросли грязно-желтые когти. Если бы не пустота в желудке, точно бы обделался… С визгом умертвие женского пола бросилось на меня. Отшатнувшись, я упал на спину и заорал. Перевернувшись, на четвереньках рванул в сторону. Лотос в левой руке размазался по полу. Микта испустила жуткий вопль на грани ультразвука, судорожно дернулась и одеревенело рухнула на паркет. С омерзительным шуршанием ее плоть буквально стекла с костей и испарилась. А вскоре и от скелета ничего не осталось… Стоявший все это время истуканом, Шах будто очнулся и с ревом раненного медведя бросился на меня, размахивая топором. Извернувшись, я оказался у него под ногами. Мертвец с грохотом рухнул вперед. Его голова с глухим стуком покатилась прочь. Тело дернулось и принялось подниматься. Я спохватился, вскочил на ноги и броском добрался до отсеченной башки, злобно разевавшей клыкастый рот. Схватил ее и побежал по лестнице на второй этаж, следуя какому-то наитию. Влетел в зал с охотничьими трофеями и запер за собой хлипкую на вид дверь. Задыхаясь, донес на вытянутых руках липкую от слизи голову до камина и бросил в огонь. Она пронзительно завизжала. На дверь обрушился град ударов. Полетели щепки. Вместо того, чтобы просто вынести преграду телом, тупой труп по привычке, оставшейся от нормальной жизни, взялся решать все топором. Наверно, только это меня и спасло от расправы в доме… Под мелькание стали дыры в дереве росли на глазах. Наконец, дверь развалилась на две части и в зал ворвался безголовый мертвец с занесенным для удара топором. И тут его голова, уже начавшая плавиться в огне, издала хрип, переходящий в стон, и громко закричала, обретя жуткий, почти компьютерный, тембр:
-Будь ты проклят! Я найду тебя…!
Тело замерло посреди движения и с манекенным стуком упало, прорубив оружием тигровую шкуру. Рядом с моей правой рукой. Я же таращился в камин. Языки пламени плясали вокруг металлического черепа, прекрасно отполированного и явно механического. Из хромированных глазниц текла разноцветная пузырящаяся масса…
Да что здесь происходит?! Мертвец превратился в робота… Слизь на траве в лесу… Женщины, испаряющиеся как сухой лед на ветру. С меня было достаточно этой дури. Не долго думая, я собрал вещи и убрался из жуткого особняка в ночь.
В ночь, не грозившую ничем сверхъестественным.
6.
Ливень и не думал утихать. Казалось, в небесной канцелярии прорвало батарею, а слесаря вызвать забыли. Добежав до поляны с палаткой, я никого там не нашел. Ругаясь, забрался в джип и, не найдя ключа, дрожащими руками принялся скручивать какие-то проводки, болтающиеся под рулевой колонкой. Двигатель рявкнул, что-то треснуло и машина заработала. От дрожи распахнулся бардачок и на пол «Хаммера» посыпалась старая мелочь, в том числе выпали и права. Машинально подобрав их, я ощутил, что окончательно теряю связь с реальностью. Они были выданы в августе 1945 года гражданину США Тобиасу Скипарелли, Бангор, штат Мэн. Штатовец… Тот самый… И джип… Кто же тогда эта солидная женщина, свекровь Микты?! Автомобиль послушно тронулся с места, освещая путь единственной целой фарой.
Шум ливня прорвался шипением оборвавшегося провода ЛЭП и кусок черных ночных джунглей ринулся наперерез джипу, разорвав палатку на своем пути, как мокрую промокашку. Мощный удар приподнял джип и вышвырнул с поляны. Старое дерево, приняв на себя атаку летящей как снаряд машины, с треском переломилось, обрушившись в темноту. В ответ раздался торжествующий вой. Я едва смог протрясти муть в голове и вывалиться из салона. Поднялся на дрожащие ноги и всмотрелся сквозь потоки воды на лице. Как ни странно, двигатель «Хаммера» не заглох. И сам он особо не пострадал. Так, поежился с одного борта. Вернувшись за руль, с трудом заставил автомобиль оторваться от укорененных остатков дерева. В свете фары поваленный ствол задрожал, будто на него ступило нечто большое и тяжелое. Я испуганно сорвал джип с места, калеча его внутренности. Пробуксовывая на мокрой траве и глинистых ручьях, машина рванулась в темноту. Руки едва успевали крутить баранку, направляя авто, бившееся в припадке машинной эпилепсии. Наконец, под колесами мелькнула знакомая тропа. И, с яростью вывернув руль, я повел джип к деревне Шейлы.
Остановив «Хаммер» на темной улице, вдруг понял, что ливень кончился. Руки бессильно упали на колени. Во время передышки попытался привести мысли в порядок. Я выбрался из джипа и вляпался рукой во что-то мерзко-липкое. Присмотревшись, понял, что вся водительская сторона машины покрыта слизью. Вот значит как. Надо бы найти людей. Ноги сами понесли вдоль домов. Тишина, ни одного целого окна… Будто здесь много лет пусто. Но ведь утром кипела жизнь. Я остановился. А верно ли это? В деревню же не заходил… Кто тогда Шейла?
За углом одного из домов раздались голоса, смех. Мышью прокравшись вперед, я увидел толпу. Мужчины, женщины, дети. Все что-то бурно обсуждают. Сзади завелся джип. От испуга я чуть не спаялся со стеной и оглянулся. «Хаммер» сам по себе, без водителя, тронулся с места и скрылся в одном из переулков. Бросившись за машиной, я услышал сзади топот множества ног. Оглянулся и чуть не упал. Они бежали за мной. Все до единого. Бледные, со встопорщенными венами, клыкастые… Помирать что-то не было настроения. Откуда только силы взялись. Я припустил в лес, в сторону карьера. Там днем и ночью кипит работа, суетятся люди, а не монстры из бреда пьяного фантаста.
Вскоре стал слышен шум двигателя. Трактор? Может, лесорубы? Затеплилась надежда… По лесу разнесся гневный вой. Если бы это были волки, можно было бы сказать, что они взяли след. Может и так… Вот только не волки шли за мной по пятам. Ночь снова дрогнула от вопля. Уже много ближе. Мои ноги уже превратились в чугунные болванки, когда вынесли меня на просеку. В десяти метрах впереди стоял трактор со включенными фарами. В его кабине спал человек. Я крикнул, задыхаясь как рыба на суше:
-Эй, на машине!
Рабочий испуганно подорвался, распахнул дверцу кабины и вытаращился на меня.
-Довези до карьера! – выдавил я, добежав до трактора. Мужчина суматошно замахал руками, заметил что-то у меня за спиной и с громким воплем сиганул с трактора в темноту. Надо мной пронесся кусок смрадной тьмы, окатив слизью, и припустил за трактористом, продолжавшим голосить что-то на своем языке. Я залез в кабину агрегата и взмолился, чтобы получилось его повести. Что-то как-то дернул, нажал, и трактор с рыком пополз вперед. И даже довольно быстро. Не знаю, сколько успел проехать, когда неведомая тварь настигла меня…
Но лес к тому моменту кончился. Оглянувшись, я увидел что-то большое, многоногое, похожее на сказочного кентавра с двумя головами. Только головы эти были чуть ли не с туловище. На каждой полыхало по три глаза. ОНО смотрело мне вслед и подвывало… Нос трактора нырнул куда-то вниз. Так резко, что я не успел даже испугаться.
7.
Нашли меня рабочие карьера. Под утро. Среди них был и Шикари. Он сразу снарядил кучу народа делать множество вещей… Представляю картину. Куча щебня, из нее торчит гусеничная машина. И я в кабине, больше похожий на пугало, чем на человека. Отлежался в больнице, при выписке получил то немногое, что осталось от вещей и рванул домой.
Живу теперь в своем доме, в деревне. Поселил квартирантов, помогают. После того падения я мало на что гожусь со своими ломаными костями. Ничего, существовать можно. Вот только одно смущает. В последнее время какие-то звери повадились вытаптывать огород. Все бы ничего…
Но эта слизь, которую они оставляют…
-----------
1 Амбика – одно из имен богини Кали (инд.).
2 Чандика – еще одно из имен богини Кали (инд.).

[Василий Чужой]

МУТАНТ

.1.
Войдя в хижину, знахарь сразу понял, что чуть не опоздал. Женщина никак не могла разродиться и уже была на грани смерти, метаясь по кушетке и оглашая округу воплями боли. Над ней стояли повитуха и муж страдалицы, сам готовый отдать концы от переживаний за жену. Осмотрев роженицу, пришедший сказал:
-Надо резать. Ребенок для нее слишком большой.
Он подошел к другой лавке, поставил чемоданчик, рядом положил аккуратный сверток, с которым пришел. Достал из саквояжа завернутые в чистую тряпку инструменты. И вернулся к пациентке. Сказал повитухе:
- Мне нужен чан с кипятком, несколько полотенец… И выведите отсюда мужа.
Когда старуха исполнила все, что он сказал, знахарь, бубня что-то себе под нос, достал из кармана халата платок не грязнее других. Плеснул на него какой-то жидкости из большой фляги, оказавшейся в чемодане. И положил тряпицу на лицо женщине. Та вскоре заснула. Можно было приступать…
.2.
Он криво усмехнулся, держа на руках ребенка. Мальчик… Скрипнула дверь и в халупу заглянула повитуха, выдворенная вслед за мужем, едва она начала советовать знахарю, как и что делать. Акушер брезгливо показал ей новорожденного, сплюнул и сказал:
- Мутант.
Муж с воем ворвался в дом и повалился на земляной пол, бешено колотя по нему кулаками. Лекарь взял мальчишку за ноги и шлепнул его по мягкому месту. Младенец заорал. Жабьеглазая повитуха почесала свою макушку длинными гибкими пальцами и прошамкала мягким безгубым ртом:
- Третий уже у них такой-то…
Папаша всхлипнул и заплакал, растирая слезы по лицу, покрытому розовой шерстью. Знахарь задумчиво посмотрел на такую же мохнатую мать. Тем временем зелено-шкурная старуха разглядывала его самого так пристально, словно от него зависела ее жизнь. Двухметровый ящер, неказисто облаченный в не первой свежести синий халат, твердо стоял на мощных ногах. Идеальный мужчина. Переведя взгляд на ребенка, она сморщила лицо. Розовая кожа, мягкие пятипалые ручонки, нелепые ножки… А лицо – так оно вызывало чуть ли не тошноту. Повитуха прошипела:
- Мерзкое отродье.
Лекарь прошел к лавке, подхватил странный сверток и процедил сквозь грозные зубы:
- Вам нельзя смотреть. А ей скажете, что малыш родился мертвым.
Он вышел наружу и удалился за дом, неся на руках новорожденного и пакет. Старуха, услышав хруст сплющенных костей, вздрогнула и заулыбалась. Знахарь вернулся в хижину, держа сверток под мышкой, взял с лавки чемоданчик и сказал:
- Помните… Мутанты не должны жить.
Ответом ему послужил вой несостоявшегося отца. Акушер улыбнулся окровавленным оскалом и ушел.
.3.
Малыш оказался бойким. Сверток все время норовим вывалиться из-под руки ящера. Пройдя километра три по лесу, знахарь вошел на территорию своего поместья. Поздоровался с садовником, обкусывавшим кусты посадок. Вошел в большой деревянный особняк и закрылся на ключ.
Лифт доставил его в ярко освещенное помещение под землей. Здесь стояли несколько десятков кроватей, а на огромном ковре играли полтора десятка детей – мутантов. Шестеро старших подростков, лет по двенадцати, подошли к акушеру и приняли сверток. Девочки тут же засуетились с пеленками, с подогревом воды, с молоком. Мальчишки помогли знахарю избавиться от наряда. Вскоре вместо ящера взорам детей привычно предстал мужчина. Приведя себя в порядок, он критически осмотрел помещение и довольно сказал:
- Я рад, что в мое отсутствие вы не разнесли дом.
Детвора загалдела, возмущаясь домыслами опекуна. Мутанты… Он вздохнул и провел ладонями по своему лицу. Мутант…

[Василий Чужой]

ПРИГОВОР.

Они стояли вокруг него и смотрели. Он же думал о том, что так и не смог объяснить, почему случилось то, что произошло.
-Что будем с ним делать? – спросил один из НИХ.
-Тут и думать нечего, - ответил другой, - Я сам, как он ударил Ростислава по голове титановым прутом.
Он опустил глаза к полу, лишившись последней надежды. Кто Он для НИХ? Всего лишь какой-то шимпанзе. Как можно объяснить им, что всеобщий любимец Ростислав на Его глазах заложил в генератор импульсного космического корабля, на котором ОНИ летели, мощный заряд сжатой взрывчатки, а потом собрался улететь на спасательном шлюпе.
Вот Он и попытался остановить предателя. Тот начал сопротивляться, даже достал плазменный пистолет. Благо, под рукой оказался прут из тех, что везли к месту назначения. Его вновь охватило беспокойство. Если Он не сможет объяснить ИМ, то ОНИ взорвутся…
-Смотри, он злится, - сказал кто-то из команды.
-Быстро, в кокон его! – приказал капитан.
И Его скрутила силовая пленка, не давая ни шелохнуться, ни даже нормально вдохнуть. Он в бессильном негодовании оскалился. Люди шарахнулись в стороны. Только суперкарго долго смотрел Ему в глаза, после чего покачал головой и сказал:
-Дольф… Зачем?
С надеждой посмотрел Он на своего друга и защитника. Суперкарго пожал плечами и сгорбился. Что он мог сделать? Ничего… И Его привели к шлюзу. Дольф в очередной раз пожалел о том, что людям недоступна мысленная речь. Уж тогда бы Он все объяснил. Но решетом воды не наносишь.
-Давайте, чего ждать. В шлюз его и за борт, - с горечью выжал из себя лучший друг Ростислава.
А Он озирался, жано вылавливая куски ИХ разговора.
-Даже без скафандра?
-Я бы его прямо здесь прибил…
-Зачем мучить. Лучше пусть сразу в вакуум…
-Я тоже…
Его втолкнули в шлюзовую камеру, где кокон исчез. Вновь суперкарго и его питомец долго смотрели друг другу в глаза черезтолстый пластик. Потом постаревший человек ушел. Дольф рассеянно поразился одной мысли. Ведь получается, что Они сами вот-вот испарятся в пламени звезд, а Его спасают… Дверь во внешний космос с шипением раскрылась, выпуская наружу облако кристалликов мгновенно замерзшего воздуха и покрывшееся инеем тело.
Корабль стал набирать ускорение перед импульсом и вдруг , как бутон, раскрылся, выпуская в мир цветок ослепительно – белой плазмы. Металлические лепестки, покореженные взрывом, разлетелись во все стороны.
Он выдрал из шерсти на щеке замерзшую слезу. Повертелся, нащупал поблизости магнитный поток. Встал на него и помчался вперед, вглядываясь в прозрачный мрак, наполненный огоньками далеких и близких светил. Он надеялся, что еще встретит ИХ. Таких непонятных людей. И боялся этой встречи.

[Василий Чужой]

МАША, МАШЕНЬКА...

Он сидел на крыше и плакал. Ружье лежало возле ног. Память не желала уходить.
Два парня приехали к ним в лесничество, когда его там не было. Двое… Два патрона на медведя… Когда лесник вернулся с обхода, то нашел Марию, свою Машеньку, мертвой и поруганной. Свет померк для него. Участковый сразу смекнул, к чему идет дело. Но лесник не отдал ему ружье и ничего не сказал на угрозу провести пятнадцать лет в тюрьме. Он лишь взял деньги, два патрона и однажды утром исчез.
Долго искал тех двоих. Идефикс… В лицах прохожих женщин он видел ее лицо.
Нашел. Голова разболелась так, что чириканье воробьев казалось канонадой. Двое стояли на улице города, возле машины, и о чем-то разговаривали. Сходилось все до мелочей. Ошибиться он не имел права. Проверял и перепроверял. Сверял описание. Уверился – они. И однажды…
На глазах у прохожих он расчехлил ружье, зарядил и выстрелил. Многие горожане в тот день увидели, что творит жакан с человеческим лицом…
Второго пуля настигла сквозь витрину магазина. Час спустя.
Безумие оставило свою жертву. Пришло новое…
Загнанный охотник. Смешное сочетание. Его загнали на крышу этого дома. Высотные дома тем и хороши, что с крыш их открывается прекрасный вид. Заря разгоралась. Утро нового дня.
Он поднял глаза. Мария стояла на бордюре крыши и грустно смотрела на него. Он вскочил на ноги и прошептал:
-Маша.., Машенька…
Она ответила:
-Зачем?
-Маша, я схожу с ума! Они подняли на тебя руку..! Но ты жива?! Я зря это сделал?
-Мы теперь не сможем быть вместе…
Он побледнел и пошел к ней, пнув ногой ружье. Мария ждала с горькой улыбкой на лице. Он понял все и засмеялся. Протяжно, будто ветер заклокотал в трубе. Он рванулся к ней, протянув руки… Но она отдалялась.
С ужасом рванулся из его груди крик:
-Не уходи!
…
На снимке в газетах мужчина падал с крыши шестнадцатиэтажного дома, широко раскинув руки и крича что-то…
Маша, Машенька…

[Velial]

ТРОЕ НА УЛИЦЕ, НЕ СЧИТАЯ СОБАКИ

Забавно, интересно, легко написано.
Мне понравилось, правда, с точки зрения психологии экстремальной ситуации по-моему не все в порядке. Хотя кого это волнует. Все равно правдоподобно.

УЗЛОБРЮХ

Менее забавно, такие рассказы я читал пачками, впрочем, это скорее всего и был шарж на течение фантастики годов 80-х. Какой советский сборник рассказов не откроешь - там обязательно будет один или даже два таких.
Стиль все равно неплох, миниатюрка ровная.

ПОД ЗВЕЗДОЙ

Не понравилось абсолютно. Стиль метафоричен до крайности, описания страдают избыточностью "причастности" и "деепричастности", кое-где совсем плохо, кое-где есть несоответствия, как с деревьями (липы, клен, березы). В общем, ничего хорошего сказать не могу ни по идее, ни по исполнению.

[Василий Чужой]

2 Velial

Спасибо на добром слове.

[Voland*]

Здорово пишете! Прочитал все ваши зарисовки, понравилось, хоть я и не любитель фантастики. Что радует, каждый рассказ вычитан и проработан, и это не может не вызывать уважения
Искренне надеюсь что творческая мысль вас не покинет, и ваша тема будет и дальше обновляться отличными произведениями! Спасибо и творческих вам успехов!

[Makros]

Василий Чужой,
начинаю писать обещанную критику. Прости (сразу на "ты", можно? не помню уже, как раньше общались). Я понимаю, что хотелось бы быстрее... но меня извиняет только одно - внезапная страть. Страсть требует много времени, оттого я везде опаздываю, в том числе и с критикой.
Прочел пока не все. Напишу про то, что успел.

ТРОЕ НА УЛИЦЕ, НЕ СЧИТАЯ СОБАКИ

Очень удачная вещь. Тем более удачная в начале темы (она и в начале сборника рассказов была бы на мой вкус удачной) - коротенькая, не грузит, но есть динамика, и характеры, и мыслям довольно просторно. Мне понравилось.
Только один совет: я бы как-то связал собаку с женщиной. Совсем чуть-чуть - мимолетным запахом.

УЗЛОБРЮХ ОБЫКНОВЕННЫЙ

Сразу ясно, что к чему. Просто настолько сразу, что это даже не интересно. То ли идея настолько не нова, то ли подана прямо в лоб?
Что могло бы вытянуть рассказ - это очень большие отличия инопланетян-охотников от людей. Что-то такое, чтобы читатель недоумевал: а люди ли они? И чтобы узлобрюх стал похож на человека только в самом финале, чтобы хотелост вернуться и перечитать, еще раз осознать. То есть, не хватает сввежего стороннего взгляда на человека.
А так вышло все уж очень по-человечески. Я понимаю, что если пародировать именно человеческие страсти, может так и надо, но не пробирает... Именно эта человеческая предсказуемость - не играет, не берет.

ПОД ЗВЕЗДОЙ

Хорошая идея, плохое исполнение. Я пока читал, все время думал: что не так? Ведь и смысл правильный, и ощущение глубины есть, а... не берет. Не трогает.
Вот что надумал. Все дело в ритме. Текст монотонный, очень вязкий, ритм на протяжении всего рассказа не меняется. А это утомляет, усыпляет читатееля. Надо работать над ритмом. В динамичных местах избавиться от причастных и деепричастных оборотов, может даже и от прилагательных и лишних наречий. Надо слделать предложения короче...
В чувстввенных местах нужно это: "!?:-..." - сильные знаки препинания. Может, какие-то срывы и обрывы мысли.

А по сути тдея очень интересная. Мне бы хотелось о ней подумать. Если бы ты дал мне мощную эмоциональную зарядку, зажег азарт.
Поработай, мне кажется, рассказ того стоит.

ПО ГРИБЫ и ЧУДО

Получилось! Мне опять очень понравилось. Чудо так просто вовсе до костей... да, я - сентиментальный дурак. Тем более сейчас. Но зарисовка меня тронула.
До глубины.

ГОСПОДИН ВЕСЕЛЫЙ ЗАЯЦ

Я так понимаю, что тут аллюзия на "Алису" Кэролла? Не знаю, сомнительно. Прелесть "Алисы" в ее языковой игре, насколько я знаю... то есть, надо читать либо подлинник, либо очень высококлассный перевод. Мне не повезло ни с тем, ни с другим, потому "Алиса" для меня - бред шизофреника-педофила... или сны на маковом поле. Игра, но абсурдная совершенно.
Такое же чувство от этого рассказа. Абсурд - и все.

Дальше читаю. Будет.